Защитница веры

«Выискался тут знаток собак! Засранец породистый, корчит из себя черт знает что! Аристократишка несчастный… Стоп… – Я чуть замедлила шаг, потом и вовсе остановилась, ожидая, пока новые стражники у кабинета откроют передо мной двери. – Мира говорила, что про сыновей Эверарда ходят слухи, будто один из них – бастард. Но как раз Фалько-то на отца похож, а вот Элиас – совсем нет, а он еще и младший. Может быть, он потому и ведет себя подобным образом, что знает о себе правду, и в стараниях «соответствовать» аристократическому семейству перегибает палку?»

Усмехнувшись своим мыслям, я в сопровождении своей подопечной зашла в кабинет, чтобы попасть под перекрестье взглядов.

В кабинете Рудольфа оказалось на удивление много народу, но теперь мне хотя бы было понятно, почему Элиас ошивался рядом – герцог Оташский в компании Фалько, что ощутимо дернулся, стоило мне бросить на него взгляд, здесь тоже находился. А помимо него – Марьям, невозмутимо дымящая изящной трубкой с длинным мундштуком, и собранные и настороженные герцоги Михаил и Вимон. Граф Маривский отсутствовал, а жаль, мы с ним, судя по всему, весьма неплохо поладили.

Марьям улыбнулась мне и присела в неглубоком реверансе, с интересом взглянув на Марию. Мужчины коротко поклонились, бросив взгляды разной степени недоумения на мою спутницу.

– Мария, положи книги на стол и вернись к Мире, хорошо?

Девочка послушно подошла к королевскому столу, сгрузила на него гроссбухи, наткнувшись на заинтересованный взгляд короля, быстренько ретировалась за мою спину, к дверям, и, сделав торопливый реверанс, выскочила из кабинета. Я молча поместила свою ношу на положенные девочкой книги и выразительно постучала по ним пальцем, глядя на отца, но тот отрицательно качнул головой. Обернувшись, я посмотрела на всех собравшихся по очереди.

– Надеюсь, собрание не из-за того, что мой неудавшийся жених вчера чуть не предался разврату на моих глазах с нашей служанкой? Если так, то я прошу прощения – отвешивать оплеуху мужчине, что утром убеждал меня в своей любви, а вечером полез под юбку к прислуге, было явно недостойным… для меня, – не удержалась я от ядовитого высказывания, понимая, что фразу все поймут правильно, и с удовольствием заметила, как Фалько дернулся во второй раз, глядя на меня одновременно испуганно и с ненавистью. Впрочем, как подсказывала моя «божественная» частичка, испуга в нем было явно больше, а вот его отец, напротив, даже позволил себе хмыкнуть, улыбнувшись на мое высказывание. Остальные герцоги хранили молчание. Рудольф за моей спиной едва слышно кашлянул, и я тут же посмотрела на него.

– Косвенно – из-за этого, Эвелин. Служанку, с которой Фалько… кхм… решил предаться разврату, нашли мертвой на конюшне.

Что?

Я ошалело хлопала ресницами, пытаясь осмыслить услышанное, а когда осознала…

– Ты что, поиметь не смог, так убить решил?! – Развернувшись на пятках, я сделала полшага к Фалько, чувствуя закипающую в груди ярость и одновременно с этим тепло в правой ладони. Но Эверард тут же выступил перед сыном, смерив меня холодным взглядом.

– Вообще-то, принцесса, мы пришли к королю, потому как обвиняем в убийстве вас.

– …Что? – Я сама не узнала свой хриплый голос. – Что за бред! С чего бы мне убивать несчастную девушку?

– От ревности, конечно. Ваш план побега провалился, Фалько воззвал к вашему разуму… – Ах ты лживый, драный сукин сын! Мой план провалился, к разуму ты моему воззвал!.. – …И умерьте свой пыл. Богиня выбрала вас защитницей веры не для того, чтобы вы ее силой пытались проворачивать свои грязные делишки. – Герцог Оташский презрительно вздернул верхнюю губу, а я, с трудом переведя дух, сжала ладонь в кулак и убрала руку за спину, чувствуя, как сухой жар от знака опаляет пальцы.

– Лжец. – Я перевела взгляд на Фалько, вкладывая в него всю брезгливость, которую только ощущала к этому человеку.

Дверь кабинета открылась, на пороге появился чуть запыхавшийся граф Фрей, а за ним внутрь скользнул Элиас. Мужчины разошлись в разные стороны, младший сын Эверарда с деланым безразличием прислонился спиной к книжному шкафу, а Марьям шепотом ввела Фрея в курс дела.

– Вы обвиняете моего сына во лжи? Тогда скажите нам, что вы делали…

– Эверард, ты заигрался. – Король встал со своего места, опираясь сжатыми кулаками на столешницу и не сводя взгляда темных глаз с герцога. – Она моя дочь, принцесса этого королевства, и не тебе устраивать ей допрос.

Герцог замолчал, склоняя голову, но тут же поднял взгляд и с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, сказал:

– Но все же у нее было больше всего мотивов совершить это ужасное преступление. И раз вы, мой король, ее отец, то вы не можете ее судить. Надо собрать совет герцогов, где мы все, как равные…