Заслуженное счастье

Когда они встретились впервые, Лили не была ни робкой, ни застенчивой. Один взгляд в глубокие серые глаза, и он потерял рассудок. Одно прикосновение руки, мягкое дуновение губ Лили связали их навсегда. С тех пор где-то в глубинах памяти у Бурке осталась потребность в ней. Там, за стеклами автомобиля, свистел ветер. Но здесь ему и Лили было тепло. И никого рядом.

— Скажи мне, что делать?

Вздохнув, Бурке представил, что его мечты превращаются в реальность. Она склоняется еще ближе, обнимает его за плечи и целует…

— Мы стоим на месте. Значит, ты не хочешь меня учить? — прошептала Лили.

А Бурке хотелось целовать ее.

— Я имела в виду, — продолжила Лили, облизнув губы. — Твоя машина застрахована?

— Застрахована ли моя машина?

Он понял. Урок вождения. Она говорит о вождении, а вовсе не о поцелуях. Не о том, что мечтает расстегнуть блузку, снять с него брюки и…

— Никогда не спрашивай врача о страховом полисе, — сказал он. Собственный голос хриплым эхом отдавался в голове. — Еще, Лоэтта, запомни. Я счастлив, что был у тебя первым. Не могу забыть об этом. До сих пор. — Бурке отодвинулся на пассажирское сиденье. — Включи зажигание поворотом ключа.

Ее пальцы немного дрожали, но двигатель завелся и заурчал, как кот, растянувшийся на солнышке.

— Так, правильно. Теперь поставь ногу на тормоз, очень осторожно переключи рычаг передачи в положение «задний ход».

Передача с щелчком переключилась на «задний ход», отчего Лили подскочила на сиденье.

— Теперь убери ногу с тормоза и слегка нажми педаль газа.

Бурке не сдержал улыбки, когда Лили, едва автомобиль начал двигаться, резко надавила на тормоз.

— Попробуй еще раз, — сказал он. — Там никого нет. Поняла? Отсюда, до окраины вашей деревни доехать проще простого. А когда мы окажемся в чистом поле, от тебя потребуется только одно: держаться подальше от обочины.

Лоэтта крепко вцепилась в руль.

— Хорошая девочка, — сказал Бурке, когда они медленно поехали вниз по Главной улице. — А теперь посмотрим, сможешь ли ты разогнаться быстрее пяти миль в час.

— Как здорово! Здорово! Здорово! Бурке, я веду машину. И это не сон!

Бурке поудобнее расположился на сиденье, глядя на тонкий профиль Лили. Непокорные волнистые пряди выбились из-под заколки. Хотя подбородок Лили был напряжен и дрожал, на полуоткрытых губах время от времени играла торжествующая улыбка.

— У меня получилось!

Бурке кивнул.

Лоэтта повернулась к нему.

— Бурке, я не верю, что сделала это.

Он кивнул второй раз, улыбнулся и застыл. Прямо перед машиной, как раз на стороне Бурке, возвышался крепкий почтовый ящик.

— У-упс! — Лоэтта повернула руль, больше она не спускала с дороги глаз.

— Молодец. Ты делаешь все, как надо.

— Правда? — Она помолчала и удивленно добавила: — Я действительно справилась. Только посмотрите на меня. Серая мышка Лоэтта Грехэм может делать все. Водить машину, содержать ресторан. Даже сдержать данное себе слово и не целовать Бурке. Йеху! Я могу сделать все, что задумала.

По радио передавали старую мелодию в стиле кантри. Сердце Бурке отбивало удары в такт музыке. Почему же Лили поклялась не целовать его? Этот вопрос не выходил у Бурке из головы.

Он контролировал каждое движение Лили. И конечно, заметил, как она слегка отпустила руль. При повороте автомобиль занесло, но Лили быстро выровняла машину. Значит, девочка умеет слушать и очень легко учится. Впрочем, он понял это еще два года назад, впервые оказавшись в Джаспер-Галче.

— Скоро будет мостик через Сахарный ручей, — сказала она, и резко нажала тормоз. Оба одновременно качнулись вперед.

— Почему ты остановилась? — Вопрос Бурке прокатился, как раскат грома. И почему, черт побери, ты отказываешься целовать меня? — думал он.

Лоэтта покосилась на Бурке, потом на мостик, чуть припорошенный пушистым белым снегом.

— Дорога свободна, — сказал Бурке. — Давай, Лили. Ты сможешь. Просто ориентируйся на центр моста.

Он мог поклясться, что быстрее прошел бы через этот мост пешком. Но каково же было удивление и радость Лили, когда она преодолела преграду! Она остановилась, переключила рычаг на «парковку». Оглянулась, чтобы посмотреть на следы от колес.

Сердце Лоэтты колотилось как после марафонской дистанции. Она глубоко вздохнула. От усталости немного кружилась голова, но на душе было радостно и легко, как никогда.

— Ты не представляешь, как тяжело бояться всего на свете и как трудно заставить себя сделать любой, даже крошечный шаг вперед. Едва ли меня можно назвать мечтательницей. И все равно обидно, когда тебя не замечают, считают самой обыкновенной, неинтересной.

— Я считаю, что ты необыкновенная, Лили.

Их взгляды встретились. Неожиданно Лоэтта подумала, что ездить на машине по дорогам, засыпанным свежим снегом, легко. Гораздо сложнее заставить себя не провести сейчас рукой по его щеке. В карих глазах Бурке с длинными ресницами, в высоких скулах, линии губ, во всем, несомненно, была какая-то изюминка, что-то дьявольски привлекательное.

Лоэтта не удержалась. Кончиком пальца она коснулась уголка его рта.

— У тебя губы поэта, Бурке.

— А ты говорила, что не умеешь мечтать.