Заставь меня жить (СИ)

— Да, это большой риск, — отец отвечает не сразу. Он откидывается на спинку стула, скрестив руки на груди. Я вижу, как сильно он нервничает, его выдаёт слишком быстро пульсирующая вена на шее и то, как он периодически поправляет падающую на глаза чёлку.

— Но нам приходится на него пойти, — добавляет мама, протягивает ко мне руку и легонько сжимает запястье.

— Просто я так боюсь вас потерять… — слова рождаются на свет прежде, чем я успеваю подумать.

Родители вновь переглядываются. После секундной заминки отец пересаживается на соседний стул и обнимает меня за одно плечо, прижимая к себе.

— Сын, а мы никуда и не денемся! — с напускной улыбкой восклицает он. — Мы всегда будем рядом, вот увидишь.

Затем сильно лохматит мои волосы и шутливо щёлкает по носу. С его лица не сходит улыбка, которой я не верю. Храбрится, как может. Боится расстроить меня. Но я же его знаю, я вижу, что он испытывает тот же панический страх за свою семью, только старается не выдать себя.

Я просто обнимаю его и утыкаюсь лицом в грудь. Знакомый родной запах ударяет в нос, окутывает меня, я закрываю глаза и вдруг понимаю, как давно я не делал подобного: просто так не обнимал своих родителей, почти как в детстве. Почему когда мы взрослеем, в нас притупляется эта детская непосредственность? Почему мы забываем, каково это — по-настоящему выражать собственные эмоции и чувства?

На душе становится совсем гадко. Я думал, что хуже уже просто не бывает. Чувствую себя виноватым перед всеми — родителями, Сириусом, Невиллом. Даже перед Снейпом. Потому что я не поверил ему. А ведь он с самого начала защищал меня и всех нас, только я, глупец, этого не замечал.

— Гарри, мы уезжаем, — раздаётся откуда-то голос Рона.

Я нехотя раскрываю глаза и отстраняюсь от отца.

Друг выглядывает из-за двери. Смысл только что услышанного не сразу доходит до меня.

— Как уезжаете? — я недоверчиво смотрю на него, моргнув несколько раз подряд.

— Родители так сказали. И Гермиона едет с нами.

— И Гермиона?! — восклицаю я. Они что — решили разом меня покинуть?!

Рон смотрит на меня так, словно это он виноват в их внезапном отъезде, неловко откашливается и бурчит:

— Она так решила… Да и мама утверждает, что вам сейчас нужно уединение.

Последнее он произносит такой скороговоркой, будто дословно цитирует Молли. В другой ситуации я бы усмехнулся, но сейчас лишь возмущённо фыркаю.

— Вы мне абсолютно не мешаете.

Повисает неловкая пауза, Рон не знает что сказать в ответ, уйти тоже не решается.

— Гарри, милый, если хочешь, можешь проводить наших друзей до станции метро, — находится мама и смотрит на отца, словно ища у него поддержки.

Папа привстаёт со стула, расправляет плечи и кивает, сопровождая всё это словами:

— Да-да, конечно! Правда, там настоящая непогода, но ты же знаешь Водоотталкивающие чары.

— Мам, пап. Вообще-то я считаю это не лучшей затеей, — с негодованием произношу я, нахмурив брови. — Покидать дом, пока он не защищён…

— Это займёт не более получаса. Гарри, сходи, — мама продолжает убеждать меня, и я понимаю, что сегодня я её не переспорю.

Наверное, я в самом деле так плохо выгляжу, и все мои переживания отражаются на лице, поэтому нехотя, но соглашаюсь.

— Твои родители просто-напросто боятся оставлять вас в незащищённом доме. Боятся подставлять вас под удар, — произношу я сразу же, как оказываюсь наедине с Роном, и не могу скрыть горечь в голосе.

Ответом мне становится тишина. А что ещё можно сказать в оправдание? Безусловно, я понимаю страх мистера и миссис Уизли, только никак не могу заглушить ту обиду, что поселилась в моей душе ещё с момента разговора с Невиллом. Который, кстати, вместе с мамой тоже отправляется домой. Они выходят вместе с нами и аппарируют

— Гарри, я поеду вместе с ними, надеюсь, ты меня поймешь и не будешь обижаться, — вполголоса говорит мне Гермиона, когда мы оказываемся на улице. Она берёт меня под руку и немного отстаёт от всех.

— Конечно, не буду, о чём ты говоришь, — отвечаю я бесцветным тоном.

Подруга замечает это и уже собирается броситься в извинения, но я опережаю её:

— Нет, ничего не говори, — я качаю головой и ускоряю шаг.

Поговорить, что ли, с Роном? А то вон как идёт с поникшими плечами впереди всех.

— Кстати, а почему вы не можете просто аппарировать? — тихо говорю я, поравнявшись с ним. Он озирается на родителей, идущих сзади, и так же тихо отвечает:

— Потому что вокруг вашего дома профессор Дамблдор возвёл антиаппарационный щит, то же самое в целях безопасности сделали и мы со своим домом. Поэтому возле вокзала стоит наша машина, на которой мы и отправимся домой.

Я сухо киваю в ответ.

Всю дорогу меня не оставляет чувство неправильности того, что я сейчас делаю, и чем дальше я отхожу от дома, тем сильней оно одолевает. Я пытаюсь разобраться, в чём дело, но не нахожу ни единого объяснения своему всё возрастающему волнению.

— Гарри, всё в порядке? — с другой стороны появляется Джинни и так же, как и Гермиона, берёт меня под руку.