Заставь меня жить

Настаёт мой черёд возмущаться. Рву галстук, внезапно начавший душить горло, буквально ощущаю, как волосы на затылке встают дыбом от отчаяния.

- Я ни с кем не играл, Рон! Какие чувства?! Всё в прошлом, а если с её стороны что-то и было, то я этого не замечал!

- Конечно, ты ничего не замечал! - он горько усмехается, а меня начинает мутить. - Ты не видишь ничего дальше собственного носа! Тебя не интересует ничего, кроме самого себя и собственных проблем!

В голову ударяет жар, окружающий мир подозрительно колышется и плывёт, когда я, не найдя, что ответить, на ватных ногах покидаю спальню, но не тут-то было: Рон, видимо, считает, что мы не договорили. Он догоняет меня на середине лестницы, останавливает, не слишком любезно схватив за локоть, и кричит, кричит на глазах всех Гриффиндорцев, на глазах Гермионы, Невилла и Джинни:

- Я считал тебя своим другом, но после сегодняшнего…

От моего взгляда Рон на несколько мгновений теряет дар речи.

- Что «после сегодняшнего»? Что, Рон?

Пару мгновений пытливо всматриваюсь в лицо своего лучшего…друга ли? Не дождавшись ответа, преодолеваю оставшуюся часть лестничного марша и, совершенно не обращая внимания на воцарившуюся напряжённую тишину, покидаю гостиную, несусь вниз по крутому лестничному маршу, чудом не оступаясь. Гнев и обида застилают глаза густой пеленой, смазывая и без того не ясную картину: за окном уже совсем темно, замок обманчиво безжизнен, и только янтарные ореолы горящих факелов выдают движения людей на портретах или трепетное дрожание веточек омелы, прячущихся за могучими рыцарскими доспехами.

Смахнув непонятно откуда выступившие слёзы, долго вожусь с палочкой, которая никак не хочет выскальзывать из кармана, и, наконец, призываю свою Молнию.

* * *

- Впервые за семнадцать лет своей жизни я не хочу ехать домой на Рождество.

Встрепенувшись от неожиданности, немного испуганно вцепляюсь пальцами в гладкий ствол метлы и оборачиваюсь через плечо.

Малфой кривит уголок рта в подобии приветственной улыбки и останавливается возле меня. Яркий свет луны серебрит его гладко зачёсанные волосы, скользит по высокой скуле и растворяется в черноте форменной мантии.

Тихо выдыхаю и прислоняю метлу к металлическому ограждению, с лёгким интересом разглядывая своего неожиданного собеседника посреди ночи на верхней площадке башни Астрономии.

- Странно, не так ли? Это при живых-то родителях, - он слегка задирает подбородок и щурится на неизменный спутник Земли, царственно расположившийся на середине бархатного небосклона.

- Действительно, странно, - не сразу откликаюсь и чуть поворачиваю голову для того, чтобы столкнуться с непривычно открытым взглядом Драко.

- Когда ты заговорил о моих родителях, честно, я не знал, что и думать, - он коротко усмехается, растягивая губы в лёгкой полуулыбке. - Однако, поразмыслив, я задался вопросом: как ты можешь так спокойно реагировать на то, что мои родители - Пожиратели Смерти? Ведь они верны тому, кто…

- Я знаю, тому, кто убил моих родителей, - заканчиваю за него. Выдержав пытливый взгляд, развожу руками, потому что я действительно понятия не имею, как мне это удаётся.

- По логике, ты должен меня возненавидеть, но нет, ты стоишь рядом со мной и даже не пытаешься наградить каким-нибудь «хорошим» заклятием.

Ощущаю, как губы неумолимо растягиваются в искренней улыбке: мне впервые за последние недели становится действительно смешно, хоть и повод для смеха не самый удачный.

- Ненависти в моей жизни предостаточно, поверь, - шутливо толкаю Драко плечом и ловлю его ответную улыбку. - Кстати, что ты делаешь здесь ночью?

- В связи с последними событиями сон не идёт, - честно признаётся Малфой, а я понимающе киваю. - Ты же, смотрю, упражняешься в полётах?

Без лишних слов качаю головой: что я могу сказать?..

Мы молчим некоторое время, наслаждаясь сдержанной красотой зимней английской природы. Совсем недавно часы пробили два раза, но я не возвращался в башню Гриффиндора с тех пор, как поссорился с лучшим другом. Только благодаря мантии-невидимке, которая всегда со мной, мне удалось избежать ночных дежурных, а Молния без проблем доставила меня на верхнюю площадку башни Астрономии. Сегодня полнолуние, профессор Люпин покинул школу на несколько дней, и мне совсем не к кому пойти.

- По какой причине ты не хочешь ехать домой? - ненавязчиво нарушаю тишину, не глядя на собеседника, прослеживаю кончиком пальца сияющий след лунного света на гладкой поверхности металлического ограждения.

Замечаю боковым зрением, как Малфой поджимает губы, но я не думаю отступать: он неведомым образом нашёл меня, сам заговорил на столь необычную тему, поэтому нет ничего странного в том, что я пытаюсь вникнуть в суть его проблемы, сам не зная, зачем. Я сыт по горло собственными проблемами, но в данный миг необъяснимым образом ощущаю близость этого Слизеринца. Как показала жизнь, представители данного факультета оказываются надёжными и благородными, чего нельзя сказать о подавляющем числе Гриффиндорцев.

- Представляешь, какая «праздничная» атмосфера будет царить там, когда я приеду?