Заставь меня жить

Теперь всё так просто: поднять руку и, глядя в потухшие зелёные глаза, произнести два слова. Даже немного скучно: парень совсем не желает бороться за свою жизнь.

Вновь чёртов Орден вмешивается в его дела, всё тонет в ослепительно-белом тумане, но ему удаётся отыскать взглядом взлохмаченную голову Поттера, который даже не пошевелился, тем самым облегчая задачу Тому.

Ни секунды сомнения. Торжественное: «Авада Кедавра!», и…

Пустота.

* * *

Резко распахнув глаза, я вглядываюсь в высокий сводчатый потолок. Странный гул в ушах смешивается с шумом собственного дыхания, кончики пальцев дрожат и покалывают, а грудная клетка сотрясается от сильных ударов сердца, явно решившего, что в груди ему больше не место.

Приподнявшись на локтях, перемещаю тяжесть тела на ладони и осторожно принимаю сидячее положение. По лбу скатываются крупные капли пота и попадают прямо в глаза. Зажмурившись, долго тру веки, пока жжение не проходит, затем шарю ладонью по тумбочке в поиске очков. Наконец, наткнувшись на оправу, пытаюсь подхватить её пальцами, но возобновившаяся дрожь подводит меня. Негромкий звон, прокатившийся по каменному полу, извещает о том, что я разбил собственные очки. Тихо ругаясь сквозь зубы, на ощупь нахожу палочку. Наконец, в свете Люмоса я замечаю тусклый блеск круглых стёкол под соседней…койкой.

Только сейчас я понимаю, что нахожусь в Больничном крыле.

Полностью опустившись на пол, опираюсь на локти и дотягиваюсь до очков. С сожалением рассмотрев мелкие трещины, с трудом возвращаюсь на койку. В голове вместо мозгов - будто горячий студень, который неприятно переливается и обжигает обратную сторону черепной коробки. Починив очки, одеваю их скорее по привычке, нежели из необходимости. Взгляд затуманивается, потому что я ухожу в себя, пытаясь восстановить цепочку последних событий.

Так, насколько помню, я выследил Добби возле кухни, он что-то сказал про Снейпа, вернее, про то, как я переживаю за него, а затем исчез. Я решил вернуться в башню, а потом…ничего.

Ни-че-го.

Теперь я открываю глаза и неведомым образом обнаруживаю себя в Больничном крыле. Сейчас ночь, но какое число? Что вообще произошло?

И вдруг я вспоминаю.

Голос в моей голове.

Голос, который звал меня по имени. Видения дома в Годриковой Впадине, родители, события из жизни…и не только из моей.

Том, он был там. Он показал мне свои воспоминания, а это может означать только одно.

Он узнал о ментальной связи его и моего сознания. Узнал и воспользовался этим.

Если я имею крайне ограниченный доступ к его сознанию, при этом не выводя его из строя, то он выбивает все пробки из электрического ящичка моей головы, отключая от внешнего мира, врываясь в моё сознание, контролируя его и манипулируя им.

Открывшаяся правда завязывает неприятный узел в животе и крутит колени. Пальцы непроизвольно сжимаются на больничной пижаме, а на языке внезапно ощущается солоноватый привкус. Прижав подушечки пальцев к губам, в свете убывающей луны с удивлением замечаю смазанные следы крови. Задумавшись, я прокусил нижнюю губу.

Вытирая кровь рукавом, в волнении размышляю над новым знанием.

С другой стороны, если Том, наконец, понял, что он - царь и бог в моей голове, то зачем он показал мне все эти события, начиная с его детства и заканчивая тем, что произошло в августе? Зачем рассказал о своих родителях, о нелюбви отца?

Возможно, он - великолепный актер и сильный волшебник, решил надавить на жалость, но я очень сомневаюсь, что именно этого он добивался. Надеяться на жалость со стороны того, чьих родителей он убил, по меньшей мере, глупо. Он же далеко не глуп, поэтому этот вариант отпадает.

Подозревать его во лжи - тоже не подходит. Очень сложно подделать воспоминания, тем более что все они выглядели настолько живо и реалистично. Кроме того, я уверен, все из них кто-то может подтвердить. Ведь он действительно дружит с теми, кто теперь является Пожирателями Смерти, он действительно был в Албании и учился у Леотрима, а я больше чем уверен, что тот загорелый волшебник - именно он. Том что-то узнал у него, что-то вычитал в том фолианте, но что?

А главное, зачем он показал мне всё это? Зачем?

И тут я понимаю: мне не найти ответа на этот вопрос.

Но и это не самое страшное.

Я более чем уверен: он ещё вернётся в моё сознание.

Так, проведя время в безрезультатных раздумьях, я не замечаю, как высокое помещение постепенно наполняется тёплым солнечным светом.

Наступает ещё одно утро.

Не успеваю я подумать о друзьях, как двустворчатые двери распахиваются, впуская Рона и Невилла, взволнованных и раскрасневшихся от долгого бега.

Невилл сразу падает на край койки, вцепляется в мои плечи и зачем-то трясёт меня, беспрестанно восклицая что-то о моём чудесном возвращении. Рон останавливается у соседней койки. Его пальцы сжимаются на металлической спинке, как на тонкой шее неведомого создания, - он явно взволнован.

- Давай по порядку, - деликатно останавливаю словесный фонтан радостного Невилла, постоянно возвращаясь взглядом к смущённому Рону.