Заставь меня жить

А потом я понял: дело в крестраже, в части души, спрятанной внутри кусочка драгоценного металла. Я чувствовал её, и ощущения, которые я испытывал, было невозможно описать словами. Взгляд, будто намагниченный, то и дело возвращался к шкатулке, к кольцу, тускло поблёскивающему в свете множества свечей. Голос Дамблдора тонул в странном гуле, который звучал в ушах, стоило мне отвлечься от разговора. Крестраж ненормально действовал на меня, и дело наверняка в части души Реддла внутри меня. Я даже не стал представлять, что было бы, прикоснись я к кольцу…

Мы сошлись на том, что кольцо будет храниться у Дамблдора до тех пор, пока он не найдёт способ уничтожить его.

Спрятав руки в карманах мантии, я отодвигаюсь к краю дороги, пропуская вперёд группу девушек, которые обсуждают свои наряды для приёма у Слизнорта. Проводив их взглядом, я ненароком улыбаюсь, гадая, какое платье наденет Гермиона. Мне крайне редко удаётся увидеть её в чём-то праздничном, но, когда это происходит, не стану лгать - от неё сложно отвести взор.

Задумчиво потеребив бахрому на шарфе, перекидываю его край через плечи и осторожно спускаюсь к хижине Хагрида, в то время как мои мысли вновь возвращаются к недавним событиям. Благодаря вопросам Дамблдора, которые тот задавал не особо разговорчивому Снейпу, мне удалось кое-что узнать о его визите к Реддлу. Самое главное - это то, что Том никому не говорил о нашей встрече в Хогсмиде. Профессор ни словом не обмолвился об этом, и мне кажется, что даже Дамблдор не знает о моём утреннем рандеву в магической деревушке.

Встреча, при воспоминании о которой мурашки бегут по спине. Встреча, истинный смысл которой до сих пор скрыт от меня. Встреча, из-за которой Снейп смотрит сквозь меня: бесстрастно и мимолётно. Не передать, какое бешенство просыпается в глубине моей души, потому что я уверен: дело не в том, что он не хочет видеть меня. Как показало время, моё присутствие в его поле зрения столь же важно и необходимо, как и моё желание быть рядом с ним.

Он недоволен мною. Он, возможно, зол. Можно перечислять до бесконечности, приводить несчётное количество синонимов, смысл остаётся неизменным: моё поведение не соответствует его ожиданиям.

Мерлина ради, что мне оставалось делать? Не согласись я на эту опасную авантюру, кто знает, успел бы я дойти до подземелий прежде, чем провалиться в забытье под названием «Мой мир внутри черепной коробки в компании с Реддлом»? Только благодаря тому, что я предупредил Добби, Снейп знает об этой встрече, в противном случае о ней не знал бы вообще никто.

Свернув с дорожки, я прохожу мимо заснеженного огорода и передёргиваю плечами от злости на самого себя.

Хорошо, допустим, я не сказал бы эльфу о том, куда иду. А вдруг Реддл напал бы на меня, и что тогда? Ищи-свищи ветра в поле.

Нет, всё-таки Снейп прав, а я - самый настоящий идиот. При всём понимании, что есть между нами, при всём том спектре чувств, которые тревожно колышутся во мне всякий раз, когда я смотрю на него, всё же есть место огромной пропасти. Я старательно выстраиваю мост в желании добраться до противоположной стороны, но каждый раз случается что-то, что ломает его в щепки. И почти каждый раз это мой собственный идиотизм. Возможно, мне ещё слишком мало лет, и я в свои семнадцать многого не разумею из того, что знает он в тридцать семь, но ведь не всегда же это мешает?

Зато теперь я отчётливо понимаю: если я хочу добиться своего, если хочу быть с этим человеком, я должен это заслужить. Наверняка в юности всё видится под иным углом, всё не настолько серьёзно, но раз уж я замахнулся на непокорённую высоту, то должен соответствовать всем требованиям и ожиданиям. Конечно, это не работа одного дня, хоть я и сделал уже очень много, но всё равно этого недостаточно. Невозможно достигать какой-то точки и раз за разом откатываться на десять шагов назад, ведь терпение у Снейпа не бесконечное. Безусловно, я не играю в одни ворота, но если взглянуть трезво на всю ситуацию и спросить у самого себя: кому из нас двоих это нужнее? Не думаю, что Снейпу.

Поэтому я буду исправляться. Ещё не знаю как, но буду.

Полюбовавшись заснеженным Запретным лесом, я перевожу взгляд на величественный замок и в который раз не могу заглушить тоску, жалобно отдающуюся во всём теле. Совсем скоро мне придётся покинуть Хогвартс, но я не смогу вернуться домой: слишком трудно и болезненно. Скорее всего, я буду жить с Сириусом. Не потому, что больше не с кем. Каждый из нас двоих нуждается в присутствии близкого человека рядом, и я искренне рад, что в данный момент крёстный не одинок: Андромеда решила задержаться в Лондоне и, конечно же, остановилась на площади Гриммо. Её приняли в Орден Феникса.