Застава в степи

— Вы уж извините меня, — обратилась Анна Петровна к учительнице. — Может, я помешала, у вас тут собрание, я вижу. Да я на минутку. Ты, Гена, не ходи в магазин, я сама все купила. На вот «Беломор», после собрания отцу отнесешь.

Она снова повернулась к Фаине Ильиничне и пояснила:

— В больнице он у нас. В прошлое воскресенье кормушку на ферме ремонтировал да ногу поломал. А хирург был на четвертом отделении. Я Гену послала к управляющему, Петру Петровичу Пупкову, попросить машину, чтобы доктора привезти, а тот отказал, говорит: если я всем больным буду персональные самосвалы выделять, у меня фураж не на чем будет возить. Гена поругался с ним, назвал его жирным бюрократом. Я уж ему за это всыпала… Меня тут грипп окончательно свалил, у Катеньки корь вспыхнула, вот и пришлось ему всю неделю разрываться. А вчера гляжу — в дневнике вызов ваш. Думаю, дай зайду, узнаю.

Мы заметили, что Фаина Ильинична как-то вдруг смутилась, покрутила в руках тетрадку и быстро сказала:

— Я хотела Федора Федоровича попросить, чтобы он помог нам… Жаль, что у него такое несчастье.

— Вы уж меня извините, Фаина Ильинична. Я ведь подумала… Помешала вашему собранию, — Анна Петровна вытерла потное лицо уголком платка и направилась к двери.

— Помешали? — оживилась Фаина Ильинична. — Что вы, напротив.

Она хотела выйти вместе с Анной Петровной, но я задержал ее.

— А как же с Синицыным?

— Не маленькие, сами разберетесь, — улыбнулась классная руководительница и закрыла дверь.

Синицын шел к столу так, словно под ногами у него был не пол, а раскачивающаяся палуба. Такой походки у него прежде никто из нас не замечал. А может быть, ему очень тяжело — ведь мы хотели наказать его.

Синицын потоптался, как теленок, на одном месте, а потом поднял на нас грустные верные глаза и сказал, что он виноват и просит наказать его, но галстук не снимать.

— Что ты, Гена, — подбежала к нему Тарелкина. — Я просто хотела тебя попугать.

— Ты настоящий парень, Генка, — хлопнул его по плечу Саблин.

— Я бы сказал даже больше! — изрек Грачев.

— Ну что вы, ребята, — смутился Генка. — Я все-таки вас подводил.

Тут я подошел к Генке, глянул ему честно в глаза и признался, что был неправ, когда не выслушал его у окна, а отвернулся.

Мы готовимся к походу

В класс вошел Коля Попов. Высокий, плечистый, в темно-синем тренировочном костюме и белых кедах, он был похож на Валерия Брумеля. Коля закалял голову, ходил без головного убора, и потому сейчас его большие уши по цвету очень напоминали утиные лапы. Но, несмотря на это, многие из нас хотели быть на его месте. Только в нашем возрасте сделать такое непросто. Тебя на каждом шагу подстерегает суровое предупреждение родителей: будешь самостоятельным — ходи хоть босиком.

Мы любим Колю не только за его спортивный вид, но и за неунывающий характер и бесконечные выдумки. Как только наш вожатый появился в классе, все сразу забыли про Генку и бросились к Коле, окружили, наперебой начали расспрашивать про Москву и Ленинград, куда он ездил с лучшими хлеборобами области.

— Честное слово, ребята, Москва стоит там, где Юрий Долгорукий основал ее 815 лет назад, — сказал Коля, присаживаясь на первую парту. — И Зимний дворец в Ленинграде никуда не перевезли… Я вам о поездке позже расскажу. А сейчас я к вам пришел с интересной мыслью. Все — по местам, — скомандовал Коля. — И слушайте.

Тепловоз, а потом электричка, прицепив зеленые красивые вагоны, день и ночь мчали состав в большой город. За окнами вагона, как в кино, появлялись и исчезали: леса, реки, горы, станции, поселки, заводские трубы, нефтяные вышки… Коля, лежа на верхней полке, не раз думал: «Вот проехали станцию Декабристов. Почему ей дали такое название? Может быть, здесь жили Одоевский, Кюхельбекер или Трубецкой, которых сослал сюда жестокий царь Николай Палкин? Вот остались позади крошечная станция Рудня, полустанок Добровольцев, разъезд Конный, узловая станция Оборона… Что мы знаем о них? Ничего. А вообще, много ли мы знаем о тех местах, где сегодня строятся великие гидростанции, крупные заводы, добываются алмазы? Очень немного. Чаще всего то, что пишут о них в газетах. Но в газетах ведь всего не опишешь».

И вот там, в вагоне, у Коли возникла мысль: собрать всю дружину и отправиться в увлекательное путешествие от совхоза до Братской гидроэлектростанции, на строительстве которой у него есть друг, тоже радист-коротковолновик. Свой курс мы будем сверять по его позывным.

Пока Коля рассказывал, мы сидели, как говорят, тише воды ниже травы. Втайне каждый из нас давно мечтал совершить такое путешествие. А во сне кое-кто уже побывал на Луне. Теперь же нам предлагалось проделать маршруты не во сне и не в мечтах, а наяву! Как только вожатый закрыл рот, в классе поднялся невообразимый шум. Мы хлопали в ладоши, топали ногами, кричали. А Коля стоял, смотрел на нас и снисходительно улыбался.

— Я вижу, — сказал он негромко, но все его услышали, потому что сразу замолчали, — моя идея пришлась вам по душе. А раз так, — в путь!

— Как, прямо сейчас? А уроки как же? На чем? — раздалось со всех сторон.