Заставлю тебя полюбить

Я резко встала со своего места и открыто посмотрела Эльдару в глаза. Он отпил жидкость из бокала, не сводя с меня взгляда. Такие люди даже спят с открытыми глазами — все время ожидают подвоха.

— Сейчас я спущусь вниз и расскажу Давиду правду. О нашей сделке. О том, что я не хочу его терять. Что вы сделаете на этот раз, Эльдар?

— Ты опоздала, красавица. Я уже сделал.

Что?

Я нахмурилась, продолжая исподлобья смотреть на главу семейства. Тот улыбнулся холодной демонической улыбкой и повернул ко мне экран ноутбука, который до этого я не замечала.

— Эту видеозапись мой человек передал твоему мужу пятью минутами ранее. Я посчитал, что не имею права скрывать от сына, кого он взял в жены. Лицемерную маленькую девочку, которая сначала хотела его убить, а теперь не может понять, нужен он ей или нет. Но теперь все понятно. Давид тебе не нужен.

Это ложь!

Нужен. Очень нужен! Я просто еще не успела сказать ему об этом…

Я с ужасом взглянула на экран. На экране том — палата, в которой я лежала после родов. Эльдар говорит о сделке, а я на нее соглашаюсь. Все ровно и понятно — безо лжи и тайного смысла. Я соглашаюсь выйти замуж за Давида в том случае, если Эльдар пообещает нас развести.

Видеозапись.

Нас снимали.

Все было куплено, а я была так неосторожна.

Эльдар бросил мне на колени копию свидетельства о расторжении брака. Это стало последней каплей.

— Это подло. Вы поступаете подло, Эльдар.

— Здесь нет такого слова. Это называется взрослая жизнь. Шах и мат, девочка.

Я качаю головой. Нет, я все расскажу Давиду, и он поверит мне. Мне!

Меня начинает трясти. Свидетельство в моих руках мнется, я хочу его порвать, но понимаю — это не изменит ничего.

— СМИ успокоились. Мне понадобилось меньше шести месяцев, чтобы вас развести. Поздравляю, Жасмин. Наша сделка прошла успешна, ты свободна.

За спиной хлопнула дверь. Я резко обернулась, задыхаясь от страха.

Сердце сжалось до боли, из глаз готовы были брызнуть слезы.

А на языке!.. на языке было столько оправдывающих меня слов, которые исчезли в ту же секунду, когда я увидела потемневшие от ярости глаза мужа. В его кулаках — смятый оригинал свидетельства.

Нас развели.

Это факт.

Давид узнал это.

Не от меня.

Это мой конец.

Глава 42

Давид

— Ты все не так понял!

Стандартная фраза. Типичная. И поэтому — сильно раздражающая.

Лучше бы застать ее за поцелуем с другим, чем знать, что она не желает меня. Ни как мужа, ни как отца детей.

Я стена для Жасмин. Охрана. Надежная, крепкая. Брак для нее — успешная сделка. Круто, чего еще сказать.

Жасмин смотрит на меня умоляюще, но без чувств. И видит она не меня, а те иллюзии, что ей внушали много лет. Убийцу. Безбашенного. Быстро переключающегося на других.

Сколько не тверди ей о любви, она не услышит.

Она слышит другое.

Сделка.

Шесть месяцев.

Свобода от такого, как я.

Заслужил, Давид. А чего хорошего ты для нее сделал? Здесь без обид, выгодная сделка.

— Я согласилась давно. Сейчас я так не думаю, — Жасмин вытянула руки в защитном жесте.

— А как ты думаешь сейчас, моя девочка? — спрашиваю вкрадчиво.

Поднимаю кулак со свидетельством вверх. Оригинальным, мать ее. Накрыло меня не по-детски сразу, как только увидел видеозапись из палаты. Жасмин тогда долго уговаривать не пришлось — она согласилась выйти за меня замуж после предложения о сделке.

А в лицо улыбалась. Говорила, что простила.

— Ненавижу вранье. Ложь. Лицемерие, — перечислял, загибая пальцы.

— Я хотела тебе все рассказать! — тихий шепот.

— Свадьба была осенью. Через две минуты следующий год, — цежу сквозь зубы.

— Умоляю, позволь мне объяснить.

— У тебя было время.

Перевожу взгляд на отца. Стоит сама невинность. Видеть его не могу. В спину нож воткнули. Оба.

— Выйди. Мы поговорим позже.

За Эльдаром хлопнула дверь.

Я перевел тяжелый взгляд на Жасмин, в ее глазах — жуткий страх. Разный, нескольких видов.

Страх остаться в особняке без меня. Потому что знает, что я защищу. Ото всех и ото всего.

Страх остаться одной. Одиночество расшатает, одиночество — это холодная постель. Ее постель будет такой, потому что других мужчин в особняке у нее не будет.

Больше ничего в глазах нет.

— Где же там любовь, Жасмин?

— Что? — не понимает, яростно качает головой.

— Все в твоих глазах есть. Кроме нужного. Поэтому ты не сказала о сделке — ты хотела усидеть на двух стульях. Ты так и не определилась, для чего я тебе нужен.

— Я…

Жасмин запнулась.

Не нашлась, чем ответить. Она заламывала пальцы на руках, отводила взгляд, открывала и закрывала рот.

— Это не так.

Я усмехнулся. Кивнул.

Внутри бурлила ярость. И какая-то глухая, тупая беспомощность.

Я хотел все для нее, но ей не надо. Ей надо, чтобы стена была рядом. И развод, чтобы получить мнимую свободу.

Хрен там был.

Я стиснул зубы, сжал руки в кулаки. Жасмин ломала себе пальцы. Нечего сказать, моя девочка?

— Ты мне нужен, Давид.

— Нужен как кто? Как охранник? И чтобы без обязательств — таких, как наш брак? Я не ранимый. Мне по хуй на эту бумажку. Я задолбался биться в закрытые ворота, Жасмин.

— Что это значит? — кусает губы, дрожит.

Понимает, к чему клоню.