Застенчивые кроны

Дашка закусила губу. На завтра у неё совершенно точно были другие планы. Она собиралась принять участие в репетиции, и вечером улететь домой. Несмотря на гудящие ноги, похоже, ей не оставалось ничего, кроме, как согласиться.

— Можно и на студию…

— Наша девочка! Учись, Стасик.

— Ну вот, а я так мечтал о прохладном душе и бокале белого вина со льдом…

— Вино могу тебе организовать. Когда закончим работу.

— Угу… А закончим мы её в следующем году…

— Говорю же — нытик! — рассмеялась Дина, ласково поглаживая Стаса по макушке.

На студии, несмотря на позднее время, отиралось много народу. Похоже, не было цеха, в котором бы работа замирала хоть на минуту. Даша никогда бы не подумала, что отечественное кино находится на таком подъеме, что и озвучила вслух.

— Да, брось… Стоящих проектов — раз-два, и обчелся. А это сериалы клепают. Пудрят людям мозги… — отмахнулась Дина, распахивая двери склада. — Располагайтесь. Стас, доставай эскизы!

Спустя полчаса Дашка уже была готова загавкать. Бесконечное надень-сними кого хочешь бы достало, что уж говорить про неё?

— А как-то раз, — глядя на приунывшую актрису, вспомнил Стас, — заваливаемся мы с Любимовым в обувной… Знаешь Любимова? В боевиках здоровенный такой снимается. У него еще шрам на щеке… Ага, так вот, консультант его тоже узнал, зацвел-запах, и давай трещать о том, что они могут его сиятельству предложить… кожу питона, страуса, крокодила, а Любимов, недолго думая, тому и говорит, что ему бы туфли женские, но, чтобы на его сорок третий налезли, ты прикинь? Консультант краснел-бледнел, не зная, что и подумать. Парню ведь никто не сказал, что в театре у всенародного любимца и мачо-мэна женская роль…

Даша рассмеялась. Отдала мужчине очередную рубашку и осмотрелась в поисках своей одежды.

— И сидели мы дружной толпой… Любимов в туфли женские пытается лапы свои втиснуть, ассистент возле него с ложкой корячится, а ребята из наших тухнут со смеху по углам… Ой, здрасте, Герман Маркович, а мы тут, вот…

Даша вскинула голову. У самой двери, подперев стену спиною, стоял Герман. Молодая женщина сглотнула, и в панике осмотрелась. Вообще-то, еще две минуты назад здесь полным ходом шла примерка. Поэтому сейчас она была практически полностью обнажена. Из одежды на Дашке были разве что лифчик, да в комплекте к нему трусы. Достаточно скромные по современным меркам, но много ли они прикрывали? Кровь прилила к щекам и горячей лавой разлилась по телу, устремляясь вслед за внимательным взглядом мужчины. Не разрывая зрительного контакта, Даша пошарила рукой и, нащупав свою футболку, как в замедленной съемке, прижала ту к груди.

— Отвернитесь… — прошептала одними губами.

Герман отворачиваться не стал. Но перевел взгляд на художника по костюмам и его помощника, предоставив своей актрисе некое подобие уединения. Та судорожным движением натянула на себя футболку и схватилась за шорты. Да, возможно, она вела себя глупо. Ничего из ряда вон не произошло. В костюмерной всегда было многолюдно, и она не припоминала, чтобы другие актеры особо переживали по этому поводу. Тем более, они бы так себя не вели при встрече с режиссером. Тот же не был каким-то сталкером или извращенцем… Злясь на себя, Дашка отбросила за спину волосы и, вдохнув поглубже, обернулась. Едва не рассмеялась вслух. В то время, как она себя все сильнее накручивала, Герман о ней и думать забыл. Мужчина сосредоточенно слушал Дину, и одновременно с этим просматривая какие-то бумаги у нее на столе. Завидев Дашу, как ни в чем не бывало, кивнул ей, закинул в рот печенье, которое взял из вазочки, стоящей на столе, и тщательно его прожевал.

— Целый день бегаю, жрать хочу — сил нет, — пожаловался он, не сводя с Дашки своего прозрачного взгляда. И таким он ей в этот момент показался понятным… Обычный человек, который устал на работе.

— Даш… Даша! Что ты молчишь, как тебе этот вариант?

— А? Кгм… — Дашка протянула руки к огромной папке с эскизами, перехватила ту и, взглянув на предложенный рисунок, тряхнула головой. — Ну… Этот вариант неплох, но мне больше нравится… — Даша принялась листать страницы, в попытке найти нужное. Папка накренилась, и незакрепленные страницы полетели на пол. Она попыталась подхватить их, но не справилась с задачей — папка выпала из рук и звонко шмякнулась об пол.

— Садись! — заорала Дина.

— Ч-что?

— Падай на папку! Ну же, немедленно!

— К-как падать, к-куда? — хлопала ресницами Дашка, ничего не понимая.

— Ж*пой своей тощей — на папку! Ну же! Упавшая папка — плохая примета!

Киношники — люди суеверные. Дашка успела это усвоить. Упавшая папка — это действительно плохо. Очень-очень плохо. Плохо настолько, что, ни секунды больше не раздумывая, Даша плюхнулась на пол. Прямо, как ей сказали — тощей ж*пой на папку с эскизами.

— Твою мать… — прошептала, когда боль от удара немного схлынула. Медленно подняла зажмуренные веки, и тут же наткнулась на полный тревоги взгляд режиссера.

— Ты как?

— По-моему, у меня все кости сместились…

— Еще бы! Ты со всех ног шмякнулась!

— Так сказали же — падать… Примета плохая… — оправдывалась Дашка.