Застенчивые кроны

Герман психовал. Она это чувствовала кожей. Нелегко такому человеку давалось бессилие. Он закипал. Дашке даже неудобно стало — ведь из-за нее это все. И ведь знала, что не должна была себя винить, но все равно винила…

— Слушай, Даш… А поехали куда-нибудь… погуляем? — предложил вдруг мужчина.

— Погуляем?

— Да! Осточертело это все… Просто погуляем. Ты и я. Думаю, для тебя нет никакой опасности. Никто ведь не знает о наших планах…

Провести время с Германом? Просто погулять? Как обычные люди? Забыв о вчерашнем происшествии и нависшей над всеми опасности? Она бы хотела… Дашу волновал лишь один вопрос — вопрос безопасности. Не своей, а окружающих её людей. Вчера уже чуть было не пострадал ни в чем неповинный человек. На чьей совести это было? Только лишь на совести преступника? Или… Дашина вина в том тоже присутствовала? Вина… Гадкое чувство, которое она гнала от себя все утро.

— Пойдем, Даш…

И они пошли. Даже машину не стали брать. Доехали на древнем громыхающем трамвайчике до центра. И вышли у средневекового величественного костела. Шагали медленно, держась за руки, по тихим мощеным улочкам. Переговаривались время от времени, и останавливались, чтобы рассмотреть достопримечательности. Даша, голосом заправского экскурсовода, рассказывала спутнику местные легенды, которыми была богата эта земля, и во весь рот улыбалась. Но было что-то наигранное в этой улыбке. В ее душе все смешалось. И счастье, и горечь, и какая-то совершенно необъяснимая тяжесть, которую Даша не могла отнести на счет вчерашнего происшествия, как ни пыталась. Что-то засело в сердце занозой и не давало покоя. Чувство какой-то ужасной необратимости…

— Смотри, может, присядем?

Даша очнулась от собственных мыслей. Встряхнула головой. С ней рядом был великолепный мужчина. Мужчина, который дал ей так много! Который был готов бороться за нее, несмотря ни на что!

— Да. Давай… Здесь отличный кофе. И штрудель. Давай закажем?

Они уселись в уличном кафе, из которого открывался фантастический вид на старый город, и сделали свой заказ. Без всякого стеснения Герман закинул Дашкины ноги себе на колени и принялся разминать уставшие ступни.

— Ну, рассказывай… О чем ты весь день думаешь? — серьезно глядя на спутницу, поинтересовался он.

— О чем? Не знаю. Наверное, о смысле жизни… Я всегда об этом думаю, гуляя по этим древним улочкам. Глупо, правда?

— Конечно. О чем здесь думать? Никакого смысла в жизни нет.

— То есть, как это? — удивилась Даша, переплетая свои пальцы с его.

— А вот так. Мы сами наполняем жизнь смыслом.

Даша моргнула, обдумывая сказанное. Растерянно провела по волосам, задумчиво прикусила пальцы…

— Что, озадачил? — Герман нежно провел по выпирающей косточке на запястье и, не удержавшись, поцеловал.

— Немного. Знаешь, я теперь понимаю, почему тебя причисляют к великим…

— О мамочки-боже-мой… — застонал Герман.

— Гений Серебрянского… — передразнила любимого Даша.

Герман громко рассмеялся, и уже у самых желанных на свете губ прошептал:

— Заткнись и поцелуй меня.

Глава 24

— Ну, вы посмотрите, кто домой вернулся! — закричала Люба, сбегая по ступенькам крыльца Даше навстречу. С ее рук прямо им на одежду сыпалась мука, но разве это имело значение? Даша тоже соскучилась… Вдохнула теплый Любин аромат, подмигнула вышедшему из дома Яну.

— Привет…

— Ну-ка, дай на тебя посмотрю… — Люба отстранилась от приемной дочери, внимательно её разглядывая. — Все хорошо? Тебя никто не обижает? — требовательно поинтересовалась она, воинственно нахмурив брови. С губ Даши сорвался смешок, а потом она и вовсе захохотала.

— Нет, ну, а что? — растерянно пробормотала женщина. — Ставр, вот чего она ржет?

— Наверное, потому, что считает себя взрослой и умудренной жизненным опытом, — хмыкнул Ставший, отставив в сторону ящик с овощами.

— Вот-вот. А ты со мной, как с первоклашкой, — улыбнулась Даша, выбирая из ящика свежий хрустящий огурчик.

— Я просто переживаю за тебя, — смутилась Люба, поглядывая на мужа.

— Не стоит, Люб, правда. У меня все хорошо… Даже лучше, чем я могла бы подумать, — заверила Дашка, переключаясь на сына: — А ты как, красавчик? Что нового? Не звонишь мне даже… Совсем старушку забыл.

— Ну, извини, старушка, — передразнил мать Ян, — мы тут все в мыле. Готовим кое-кому праздник… — подмигнул игриво сынок.

Дашка опять рассмеялась. Вот же… вырастили сердцееда, девкам на погибель. Потрепав сына по плечу, женщина потянулась сладко, раскинула руки в стороны, будто бы в попытке обнять все кругом. Как же хорошо дома! Как замечательно, что ей всегда есть, куда вернуться. Место, где ее любят и ждут. Просто так, без всяких для себя выгод. Здесь было так тихо и спокойно… Умиротворяюще.