Застолье Петра Вайля

П. В. Именно на раздвоенности я бы хотел настаивать. Это не попытка поймать на мелочах, а попытка определить саму неопределенность политического мышления Путина. Может, вы закончите свой второй листок?

А. С. Естественно, первое: нельзя даже допускать ту мысль, которую он искренне в себе носит, а именно что Европа может Россию выталкивать, желать вытолкнуть ее из Европы. Он, с одной стороны, говорит, что мы – часть Европы, а с другой – на полном советском серьезе уверен, что кто-то на Западе, Запад в целом, Европа может вынашивать идею выталкивания России. И он всерьез собирается с этим бороться, но не так, во всяком случае, не совсем так, как нужно было бы (демократизацией). Он на полном серьезе вспоминает, как СССР собирался вступать в НАТО. Такие противоречия. На полном серьезе говорит о существовании “информационной войны” против России. Это разговор и мысли совсем несовременного, недемократичного человека.

Он на полном серьезе почтительно упоминает и чуть ли не цитирует, например, “Щит и меч”, а не книги Битова или Искандера. Он не понимает того, что я бы назвал величайшей пользой “буржуазного лицемерия”. Он не понимает, что нельзя юношеству ставить образцом стукача. Он подробно объясняет своим собеседникам, что без стукачей, без сексотов не могут работать правоохранительные органы любой страны и что все дело в том, с какой целью и о чем люди стучат. Он говорит, что девяносто процентов любой информации правоохранительные органы собирают от стукачей, и говорит об этом одобрительно. К сожалению, это так, и так было и десять тысяч лет назад, но нельзя об этом говорить. Как я понимаю, руководитель государства обязан лицемерить, потому что юношество нельзя воспитывать на образцах стукачества. Вот собственное его противоречие: он западник и в то же время все еще советский человек.

П. В. Совершенно верно, это был хороший пример со стукачами, они – неизбежное зло. Это знают все спецслужбы мира. Но трудно представить себе, что есть где-то папа и мама, которые говорят: “Наш мальчик такой способненький, наверняка стукачом будет”. В это как-то не хотелось бы верить.

Слово Владимиру Тольцу.

Владимир Тольц. Я не готов, как Анатолий Стреляный, раскладывать все по полочкам и листам – здесь достоинства Путина, здесь частные недостатки. Я скажу пару слов о своем общем впечатлении от чтения интервью Геворкян и Колесникова с Путиным, которое опубликовано в “Коммерсанте”. Во-первых, мне кажется, что оно им как журналистам очень удалось. Удалось, потому что это первый полный рассказ про человека, о котором еще недавно все спрашивали: Who is Mr. Putin? – и его приближенные даже не могли ответить на этот вопрос (мы помним сцену в Давосе.) Сделано талантливо и на высоком профессиональном уровне.

Но Путин очень впечатлил в этом интервью и меня тоже. Прежде всего вот чем: с момента появления интервью до его публикации прошло немалое время, и многое из того, что говорит Путин, как бы изменилось. Я прежде всего имею в виду случай, связанный с нашим коллегой Андреем Бабицким. Многое стало ясным. Стало ясным, что Андрей не находился в то время в плену у боевиков, контролируемых Масхадовым, как говорит об этом Путин в интервью. Это явствует из фрагмента интервью, посвященного передаче пленки в бюро Радио Свобода в Москве, что действительно он держал дело под контролем. Все это задним числом, авторизуя интервью, он мог бы убрать: эти вещи уже как бы для него в этом интервью невыгодны. Он этого не сделал, и это меня поражает. Я, честно говоря, до сих пор не пойму, что это: пренебрежение общественным мнением, в глазах которого он предстает человеком, утаивающим и искажающим правду, чтобы не сказать сильнее, или демонстрация интервьюирующим его журналистам прежде всего того, что он не отступается от своих слов, как и не отступается от своих людей, и это видно из того пассажа, который в этом интервью посвящен Павлу Бородину.

Вообще, я думаю, что всякое интервью первого лица имеет несколько адресатов. В условиях нынешней предвыборной ситуации в России (борьбой ее довольно трудно назвать) прежде всего это, как пишут в аптеках, “для внутреннего употребления”.

Российское кино на фоне “Ники”

Программа: “Поверх барьеров”

Ведущий: Иван Толстой

25 апреля 2004 года

Иван Толстой. Сегодня поговорить на эту тему собрались люди, которые знают кино, понимают его и побеждают в разнообразных киноконкурсах. Позвольте представить. Социолог культуры, главный редактор журнала “Искусство кино” Даниил Дондурей, писатель и сотрудник Радио Свобода Петр Вайль и обладатель “Ники” этого года в номинации “Лучший сценарий” сценарист Александр Миндадзе.