Застрявшие в палеолите

«И это заметил хитрый старик! — недовольно подумала она. — Что ж, я не задержусь с ответом».

— Вождю зачастую приходится принимать крайне ответственные решения, пусть лучше двое мужчин сцепятся между собой в споре «за» или «против», чем мне придется оспаривать решение единственного спутника жизни.

— Не слишком убедительно, — покачал головой шаман, — скорее ты будешь против двоих, которые станут отстаивать их общее мнение.

— Тогда я выгоню их вон!

Некоторое время шаман смотрел на нее широко открытыми глазами, затем расхохотался. Это было удивительно, за последние годы рассмешить старика не удавалось никому.

— Удивительное племя Путешественников, в котором рождаются такие необычные дети, — пробормотал он. Неожиданно к ним из леса выбежал Урташ и бухнулся на колени.

— Что случилось? — спросил шаман, недовольный тем, что интересную беседу прервали.

— Дикие люди, — сказал парень, — убили Занзуна.

— Откуда в лесу дикие люди? — нахмурился шаман.

— Они вышли с той стороны, — он указал на запад, — и напали на моего Муа, тот в это время был занят едой. Они набросились на него со всех сторон, я не успел вмешаться, пока добежал, все было кончено.

— И они тебя не тронули? — недоверчиво спросил шаман.

— Не тронули, их было много, они утащили Занзуна в чащу.

— Мы должны их наказать! — Игана поднялась с места и крикнула. — Воины, ко мне!

Вскоре вокруг собралась толпа, здесь были мужчины и женщины. Все, кроме отправившихся на охоту. Люди пылали ненавистью к дикарям.

— В наших лесах они давно не появлялись, — пробормотал Урташ, — каким злым ветром их сюда занесло?

— Дух смерти Ша-увааг привел их к нам, — ответил шаман, — придется принести ему жертву.

— Я объявляю диким людям войну! — заявила Игана. — Пусть не думают, что убийство Муа сойдет им с рук!

Глава двадцать третья Сражение

Эйнар не ожидал, что Правильные люди так быстро одолеют мамонта. Потом понял, в чем дело. Мамонт не опасался человека и не был готов к стычке. Именно о таких животных ходили легенды, что они слушаются своих наездников и страшны на войне. Но войны не было, мамонт преспокойно объедал с дерева листву и тонкие ветки, когда на него неожиданно напали неандертальцы. С острыми каменными ножами они подступили к массивным ногам и, пока животное с недоумением разглядывало суетившихся вокруг него волосатых здоровяков, те перерезали сухожилия и пустили в дело тяжелые копья. Справиться с неподвижным мамонтом оказалось не так трудно, опыт в подобной охоте у Правильных людей имелся. Единственный неандерталец погиб, не успев увернуться от схватившего его хобота. Мамонт к тому времени уже качался, готовый рухнуть, однако успел размахнуться и впечатать напавшего дикаря в ближайшее дерево. С такой силой, что тот бездыханный, сполз по стволу к подножию. От десятков вонзившихся копий животное стало напоминать огромного ежа, и вскоре все было кончено. Неандертальцы не обратили внимания на человека, который что-то им кричал. Великий бог молний запретил употреблять людей в пищу, поэтому они сосредоточили свои усилия на мамонте. О них Эйнар ничего не говорил и теперь, добравшись до места схватки, с сожалением наблюдал за поверженным великаном. Он знал, что в былые времена неадертальцы охотилось на этих животных. Не исключено, что именно по этой причине мамонты, в конце концов, исчезли с лица земли. Он заметил на животном кожаную накидку и с огорчением подумал, что этот мамонт из племени, где должна находиться его ненаглядная невеста. Правильные люди уже приступили к разделке туши. Вскоре рядом, на маленькой полянке, полыхал костер, и жарилось мясо. Здесь же расхаживал Дашан, вознося молитвы Жуаху, богу-хранителю племени. Неподалеку разожгли еще один, погребальный костер, на котором устроили поддон из тонких стволов. На него уложили охотника Жемпа, погибшего при нападении на животное.

— Храбрый был охотник, — с сожалением произнес шаман, остановившись возле Эйнара, — мы принесем богам и духам обильную жертву, а тебе, Цирс, великий бог молний, отдадим самую вкусную часть, печеный хобот.

«Ну, спасибо, — с издевкой подумал наш герой, — теперь Муа будут считать меня виновником гибели их ручного зверя. Не важно, живет среди них Талия, или нет, я буду виноват. Если она, все-таки здесь, это серьезный повод для ссоры». Он не подозревал, что повод уже имелся, а сейчас к нему добавился еще один, гибель одного из лучших мамонтов племени Муа.