Засунь себе в задницу! (сборник)

«Артистическая» задача мужчины не в том, чтобы общаться с миром (внутри у него пусто, и ему нечего сказать), но в том, чтобы закамуфлировать свое животное начало, и для этого он прибегает к символизму и неясности («глубокий смысл»). Подавляющее большинство людей, в особенности «образованных», не верят в собственное мнение, смирны, преисполнены уважения к авторитетам («Папочка знает как надо» переводится на взрослый язык как «Критикам виднее», «Писатель знает лучше нас», «Профессор лучше знает»), и им легко внушить, что неясность, невнятность, уклончивость, двусмысленность и скука суть признаки глубины и таланта.

«Великое Искусство» доказывает, что мужчины выше женщин, что мужчины — это женщины; то, что объявлено «Великим Искусством», почти сплошь, как любят напоминать нам антифеминисты, создано мужчинами. Мы знаем, что «Великое Искусство» велико, поскольку нам так сказали авторитеты мужского пола, и мы не можем возразить, поскольку лишь те, кто обладает изысканным вкусом, до которого нам как до неба, способны понять и оценить эти помои, которыми они восторгаются.

Восприятие — единственное занятие «окультуренных» особей; пассивные, некомпетентные, лишенные остроумия и воображения, они вынуждены довольствоваться восприятием; неспособные придумать себе занятия, создать собственный мирок, хоть немного повлиять на окружающее, они вынуждены принимать что дают; не умея творить или постигать, они взирают. Поглощение «культуры» — отчаянная, безумная попытка кайфовать в некайфовом мире, избежать ужасов выхолощенного, бездумного бытия. «Культура» дает жвачку для эгоизма некомпетентных, средство для рационализации пассивного созерцания; они могут гордиться своим талантом воспринимать «прекрасное», видеть драгоценность в куске дерьма (они хотят, чтобы восхищались их восхищением). Не веря в свою способность что-либо изменить, подчиняясь порядку вещей, они вынуждены видеть красоту в говне, ибо понимают, что ничего, кроме говна, им не светит.

Мало того, что поклонение «Искусству» и «Культуре» вынуждает женщин предаваться скучной, пассивной деятельности, отвлекает от более важных и благодарных дел и не дает развивать активные способности; к тому же на наши тонкие натуры то и дело обрушиваются всякие напыщенные диссертации о возвышенной красоте того или иного говна. В результате «художник» выставляется человеком, обладающим чувствами, ощущениями, проницательностью и суждениями высшего порядка, что подрывает веру сомневающихся женщин в ценность и значимость их собственных чувств, ощущений, проницательности и суждений.

Мужчине, обладающему очень узким диапазоном чувств и, соответственно, очень ограниченными ощущениями, проницательностью и суждениями, «художник» необходим для того, чтобы его, мужчину, направить, рассказать ему, что такое жизнь. Но «художник» мужского пола, абсолютно сексуальный, не постигающий ничего, кроме собственных физических ощущений, и способный выразить лишь откровение о том, что мужская жизнь бессмысленна и абсурдна, не может быть художником. Как тот, кто не способен жить, расскажет нам, что такое жизнь? «Мужчина-художник» — терминологическое противоречие. Дегенерат может создавать только дегенеративное «искусство». Истинный художник — это любая уверенная, здоровая женщина, и в женском обществе единственным Искусством и единственной Культурой будут самодостаточные, шизанутые, сексапильные женщины, кайфующие друг от друга и от всей вселенной.

Сексуальность

Секс — не элемент взаимоотношений; напротив, это одинокое переживание, нетворческая, возмутительная трата времени. Женщина с легкостью — это гораздо легче, чем она думает, — может отучить себя от сексуальных позывов, стать совершенно хладнокровной, интеллектуальной и свободной для поиска поистине ценных отношений и занятий; но мужчина, который, по-видимому, торчит от женщин сексуально и постоянно старается их возбуждать, разжигает в одержимых сексом женщинах безумную похоть и ловит их в сексуальные сети, откуда спасаются немногие. Развратный мужчина всегда возбуждал сексуальную женщину; он вынужден: когда женщина вырвется из своего тела, поднимется над животными инстинктами, мужская особь, чье эго сводится к его члену, исчезнет.

Секс — прибежище безмозглых. И чем безмозглее женщина, чем глубже она пропиталась мужской «культурой», чем она, короче говоря, приличнее, тем сексуальнее. Самые приличные женщины в нашем «обществе» — неистовые сексуальные маньячки. Но поскольку они ужасно, ужасно приличные, они, разумеется, не снисходят до ебли — это грубо; нет, они занимаются любовью, общаются посредством тела и устанавливают чувственный контакт; начитанные улавливают пульсацию Эроса и соприкасаются со Вселенной; религиозные переживает духовное единение с Божественной Чувственностью; мистики следуют Эротическому Принципу и сливаются с Космосом, кислотницы устанавливают связь с собственными эротическими клетками.