Затаившееся во времени. Тысячелетняя тайна

– Не волнуйтесь, леди Мирра. Просто делайте, что говорят, и не спорьте. Никто не поймет, что вы остались прежней.

– Но как жить? Это не жизнь, это безумие. Вы видели их лица… мерзко. Они как деревянные куклы, что я приносила в детстве принцессе.

– В детстве она дергала за веревочки, привязанные к куклам. Став взрослой, она перенесла свое развлечение на настоящих эльфов. Думаю, вам просто следует молчать. Я сам все сделаю. Уверен, есть еще многие, кому повезло так же, как нам.

– Но не в замке. И почему не подействовало на нас, как на всех, эта их магия?

      Мелвин показал на ящики.

– Мы были рядом с ними, – напомнил он. – Может, причина в них. – Он поискал, чем бы вскрыть ящик.

      Мирра глубоко втянула в себя воздух.

– Не надо, – попросила она. – Не вскрывайте. Давайте просто уйдем отсюда, пока нас не заметили.

      Мелвин подумал и решил ей уступить. Но это вовсе не означало, что он отказался от своей задумки. Ящики слишком интересовали его. Не мог он вот так остаться в неведении. Просто тогда момент был неподходящий. Слишком рискованно. Их могли увидеть вскрывающими ящики и понять, что подчинение их не коснулось.

– Не надо, Мелвин, – на всякий случай повторила она. – Ну, вскроете вы их, ну увидите вы это оружие. Что вы можете? Станет только хуже. А что если он, – ее голос стал едва слышен, – и вправду демон? Что если там проклятье, в ящиках. Какой-нибудь яд или что-нибудь более изощренное…

– Тс-с-с, – постарался успокоить он ее. – Мы уходим. Молчите и играйте роль послушной служанки. Это все, что от вас требуется. Остальное я сам.

– Прошу вас, что бы вы ни задумали, будьте внимательны. Любой в этом замке заложит вас тому демону. Не королева тут правит.

– Королева… – Он горько усмехнулся. Для неподчиненного астанца понятие «королева» невозможно. – Пусть марионетки и пустышки зовут ее королевой. К тому же, не она тут правит, как вы и заметили, моя дорогая Мирра. Тут правит демон. А она – марионетка в любом случае. Либо с магией, либо просто по женской глупости.

– Лундес никогда не была глупой. Она была умной и покорной женщиной. Ей власть была противна… – И тут служанка осеклась. В детстве Лундес довольно часто рассказывала ей о своих желаниях. Говорила о свободе, планах, о том, что когда-нибудь сможет добиться уважения и почета. Ее врожденное стремление быть выше остальных для Мирры не было секретом.

– Власть? – протянул Мелвин. – Если она не подчинена, то вот он – отличный пример, почему правление не женское дело. Правит все равно мужчина, но пользуясь ее именем и кровью. А она даже не осознает этого.

– Это лишний раз доказывает, что она подчинена… хватит, идемте…

      Им нужно было покинуть погреб, пока их не заметили. Ведь они верили, что были единственными в замке, кто избежал подчинения. Они не знали, как им это удалось, помнили лишь то, что в момент подчинения были в этом погребе. Рядом с ящиками, в которых хранилась маго-техника Фавластаса.

      Утро было солнечным. В Астании редко бывает иначе, разве что в сезоны дождей. Проснувшись, Лундес впервые за долгое время не ощутила ни боли, ни головокружения. Она быстро поднялась и подошла к зеркалу, обнаружив на себе одежду брата. Как надевала ее, она помнила смутно. Зато в это утро рассудок немного прояснился. Оставалось лишь незаметно перебраться в свои покои и привести себя в порядок. Для начала было бы неплохо помыться. Лундес надеялась найти молоденькую, плохо знающую ее служанку, чтобы без лишних вопросов подготовиться к более серьезным встречам.

Служанку она не нашла, зато с легкостью перебралась в свои покои, ощущая себя преступницей в собственном дворце. Эти тайные перебежки, косые взгляды на всех вокруг, странные разговоры. Да и вообще, Лундес была возмущена, что слуги не работали. Она решила, что разберется с этим, но потом, а пока ей нужно было позаботиться о своем внешнем виде самостоятельно. Первым делом она заглянула в небольшую комнату, оббитую светлым деревом. Ее гардеробная. В детстве она называла ее комнатой нарядов.

      Одежды внутри было очень много, она занимала почти все пространство. Платья висели плотно и напоминали Лундес непроходимые леса. Особо не развернешься. Во дворце было много тесных переходов и помещений, поэтому на севере и в Хискале астанцев считали жадными и мелочными. На самом же деле обитатели тропиков просто не любили слишком большие пространства. Уют они ценили больше, чем огромные помещения. У них каждая комната служила определенной цели. Пусть уж лучше помещений будет много, чем одно огромное, для тысячи дел сразу. Больше всего выделялся габаритами тронный зал, но это было необходимо и вполне естественно.