Затаившийся у порога

- Я никогда не говорил, что я умнее тебя, Хейзел. Но твои представления о развлечениях и играх действительно переходят черту. Я не знаю, как... что это за слово? Я не знаю, как это считать. Иногда я не знаю, как оценивать наши отношения.

Плечи Хейзел и маленькие обнажённые груди резко опустились одновременно.

- Эштон, ты же знаешь, что тебе нельзя использовать это слово на букву О. Мы обсуждали это снова и снова. Мы любовники, вот и всё. Мы друзья, а что в этом плохого? Я сейчас не ищу отношений - не тех, о которых ты говоришь.

Она подошла к окну, лишь наполовину замечая величественный финансовый район Провиденса, Школу дизайна и окраины колледжа, огни которых только мигали с наступлением сумерек. Фары сверкали на Фултон-стрит, и залив выглядел как что-то расплавленное на закате.

- Всегда лучше, если не усложнять, правда?

- Но я люблю тебя, - ответил он.

"Это не очень хорошо. Почему мужчины в этом так нуждаются?"

- Ты издеваешься надо мной, Эштон. Слово на букву О и слово на букву Л в один день!

Он снова натянул футболку, на которой было написано: ГАРРИ БЫЛ ПРАВ. ПОДВАЛ БЫЛ САМЫМ БЕЗОПАСНЫМ МЕСТОМ.

Хейзел никогда не знала, что это значит, и никогда не спрашивала.

"Потому что меня не интересует ОН. Меня интересует только то, что он делает для МЕНЯ".

Она слишком хорошо знала это и обычно чувствовала себя виноватой.

- Я ничего не могу поделать с собой, - последовало его следующее пустое замечание.

Он положил пистолет обратно в коробку с надписью: REPLICA SIG P-226.

Поставив коробку на полку, он заметил, что автоответчик Хейзел мигает.

- Тебе пришло сообщение.

- Я уверена, что это снова просто мой отец.

- Разве ты не перезвонишь ему?

Вопрос её возмутил.

- Да, позже, Эштон. Тебе-то что? - но, опять же, она знала, о чём он думал в своей вечно крутящейся паранойе.

"Он думает, что это звонил какой-то парень, парень, с которым я трахаюсь за его спиной".

- Вот, послушай, раз тебе так интересно, - спохватилась она и нажала кнопку воспроизведения.

"Хейзел, дорогая, это я, твой отец. Пожалуйста, позвони мне, я не разговаривал с тобой несколько недель, и я волнуюсь, - пауза. - Бог хочет, чтобы ты вернулась, и Он всегда будет хотеть этого. Пожалуйста. Вернись. Вернись в церковь..."

Сообщение закончилось.

- Неплохая идея, да? - сказал Эштон.

- Что?

- Я имею в виду, что возвращение в церковь может принести тебе пользу.

Она не могла устоять.

- У тебя большая проблема с объективностью. Вот парень, который держал меня под дулом пистолета и заставлял слизать его сперму из унитаза, говорит, что мне нужно в церковь.

Его зубы скрипели, и он зарычал:

- Я делаю эти сумасшедшие вещи только потому, что это то, чего ты хочешь!

- Боже, Эштон, я только пошутила. Знаешь, ты сам себя выдал.

- Ты не шутишь, - он закинул сумку с книгами через плечо. - Но если ты не веришь в Бога, почему ты носишь этот крест?

"Верю ли я в бога?" - спросила она себя.

Вопрос заставил её почувствовать себя увядшим цветком.

- Может, я просто увлекаюсь иконографией, Эштон. Ты когда-нибудь думал об этом?

- Это был глупый вопрос... - он выглядел совершенно подавленным, глядя на неё. - Сейчас я должен идти.

- Разве ты не хочешь пойти поужинать? Мы могли бы поехать в Фрай-Хаус в Кальястро, - возразила она. - Это моя последняя ночь.

- Ага, перед поездкой с лучшей подругой...

- Соня моя лучшая подруга, а ты мой лучший друг мужского пола, - добавила она.

- Великолепно. Я должен пойти в Хэй и заниматься сегодня вечером. Но получи удовольствие от поездки, - он направился к двери. - Где именно располагается хижина, в которую ты собираешься?

- Это в центре Нью-Гэмпшира, недалеко от какого-то городка под названием Лакония.

Эштон очень медленно повернулся к ней лицом.

- Почему ты смотришь на меня так, будто я только что сказала Роузбад?

- Разве ты не говорила, что вы с Соней едете туда, чтобы встретиться с её женихом Фрэнком Барлоу?

- Да. Он там уже несколько дней. Мы пойдём в походы и на природу. И?

- В хижине недалеко от Лаконии, Нью-Гэмпшир?

- Да...

- А Фрэнк Барлоу дружил с профессором Генри Уилмартом?

Губы Хейзел поджались.

- Да, Эштон! И что?

- Именно там Генри Уилмарт покончил жизнь самоубийством, - дополнил Эштон. - Об этом говорилось в новостях. Он покончил жизнь самоубийством в своей хижине недалеко от Лаконии, Нью-Гэмпшир.

Наконец слова проникли в её голову. Зелёные глаза Хейзел озадаченно блеснули.

- Как странно.

Эштон отмахнулся.

- Просто совпадение. Я уверен, что там есть тысяча хижин. Это не может быть та самая...

ГЛАВА ВТОРАЯ