Затемняющая свет

Резко смахнув ноги Петра со стола, я добралась до заветных книг и, просияв, вернулась к столу Люськи с добычей. Недовольное бурчание обиженного некроманта решила оставить без внимания. Дрожащими от волнения руками я внесла регистрационный номер и обозначающую пометку. Осталось вскрыть и сделать опись. Нервно поерзала на стуле, а затем сорвала ленту. От восторга аж вскочила — прекрасно отчищенный, безупречный череп смотрел на меня своими пустыми глазницами, а под ним аккуратно упакованные кости — каждый отдел в своем мешке.

— Ну что там? — Лениво поинтересовалась подруга.

— Егорка! — Ласково проводя рукой по черепу, ответила я.

Что-то звонко повалилось на пол. Я подняла глаза на Люську. Подруга сидела бледная и едва дышала. Несколько склянок, видимо те, которые она начала описывать, лежали на полу, там же была и накладная.

— Что ты сказала? — Почти беззвучно уточнила она.

Я покосилась на уже полюбившийся череп и хмыкнула. Иногда забывала, что мои шутки были для других жестокими и неприемлемыми. Я ведь обещала назвать прислужника в честь негодного напарника, которого, кстати, не видела уже четыре дня. Надеюсь, на эту смену он все же явится, ведь постоянно прикрывать его не получится несмотря на обстоятельства.

— Егоркой, говорю, будет. Заменит мне непутевого коллегу.

Мой непринужденный смешок не развеселил Люську; она лишь косо посмотрела на меня, но скелет зарезервировала. Я была в восторге. В припрыжку убегая из лаборантской, видела, как подруга приводит стол в порядок и усиленно кокетничает с Петром. Веселый настрой испарился, как только я встретила Михаила — отчет сам себя не напишет. Тоскливо оглянулась на пустующее место Егора и поняла, что работу скинуть не удастся. Раздраженно скрипнула зубами, ставя подарочек судьбы возле стола, и приступила к выполнению задания. «Вот только приди сегодня, вот только попадись! Волосы повырываю! Следующие три отчета заставлю писать и шефу лично относить!»

Работа шла неспешно, но задорно под немые угрозы напарнику. Когда чья-то рука опустилась прямо передо мной, прикрывая литок, я вздрогнула.

— За временем совсем не следишь, — укоризненно заметил Михаил. — Через десять минут выходить в патрульную смену.

Я оглянулась — Егора все также не было на месте. Михаил понимая потрепал меня по плечу, ведь знал, что сегодня опять за двоих отдуваться.

— Так не может продолжаться, я поговорю с шефом, но не сегодня, — некромант пытался подбодрить.

Я закусила нижнюю губу и пристально посмотрела на опустевший стул. Тревога не давала мне покоя. Мы никогда особо не ладили, да и отсутствовал он часто из-за здоровья матери, но было как-то по-другому: или предупреждал заранее, или передавал извинения, но никогда надолго не пропадал. Мы прикрывали его перед Борисом Глебовичем по собственной инициативе из жалости: характер у него был не сильно дружелюбный, а сил мало — не все отделы готовы с таким мириться. Но все же он некромант, а своих бросать не хотелось.

— Миш, а отправь к нему кого-нибудь, пусть проверят, может помощь нужна?

Увидев мой серьезный настрой, Михаил задумался и одобрительно кивнул. Видимо, он тоже подозревал неладное, но решил подождать. Обычная патрульная суета быстро выбила лишние переживания из головы. Кладбище было самым уединенным и тихим местом поблизости от Академии некромантии, и потому все жаждущие знаний и опыта студенты стремились его посетить и испытать на прочность нервы случайных прохожих своими наработками. Подопечные недоучек обычно поражали своей креативностью, так сразу и не понимала, что именно передо мной скачет. Подобные шалости вызывали ностальгию по доакадемическим временам, когда магией управляла фантазия. Правда преподаватель по анатомическому строению быстро заставил нас взяться за ум, регулярно мучая практикой по правильному сбору скелетов. Это были незабываемые пары, полные страдания и слез, ведь те, кто справлялся хуже всего, должны были рассортировать кости после общего сбора. Тогда еще наивная я позволяла творческой нотке взять контроль и вести коррективы в строение крысиного скелета. Мои старания были оценены по заслугам, и следующие четыре часа я усердно разбирала косточки, готовя их для очередного занятия. Зато строение крысы я запомнила так хорошо, что любые аномалии вызывали нервный тик.

Патрулирование оживляло скучные рабочие будни: то студентов разгоняла, жадно косящихся на заброшенные могилы, то по кустам лазила, доставая очередной неудачный эксперимент негодников, то упокоевала непонятно почему взбунтовавшегося скелета, возможно также проказы академических исследователей. Но особенно патрулирование нравилось Рыске. Радостно пищащая крыса помогала наводить ужас на неокрепшую психику ночных посетителей кладбища и задорно бегала на перегонки с новыми друзьями. Некоторых жертв экспериментов приходилось силой отнимать у Рыски, а потом уже упокоевать. Крыса не была этому рада и обиженно шипела в мою сторону, но разъяснительная беседа с угрозой запереть её в комнате отлично помогала угомонить проказницу.