Затерянные в Эльдорадо

– Брат Августин не всегда был «братом», – поведал Додсон.

Я удержала в себе комментарий про «неужели раньше он был „сестрой“?». Это США, а там с вопросами свободы гендерного самоопределения не шутят. Поэтому просто кивнула и съела предпоследний кусочек своего пирожного.

– Это было начало шестнадцатого века… – Эндрю рассказывал, и в моей голове его слова перекликались с собственными знаниями, все-таки мой отец был историком.

Начало шестнадцатого века. Не знающая меры католическая церковь, живущая в роскоши, вызывает недовольство простого народа. Новорожденная Реформация учится поднимать голову. Юный гуманизм выбрался из своей колыбели, Флоренции, чтобы покорить ведущие европейские государства. Во Франции тогда правил король Франциск I. Непостоянный в своих решениях, он то заигрывал с реформаторами, то сжигал их на кострах, но был неизменно жаден до чужих земель. Больше всего его привлекали принадлежавшее Испании герцогство Миланское и кастильская Наварра. Волей Провидения именно на этой арене и было суждено случиться событию, которое изменило мир и меняет его до сей поры¹³⁶.

При Кастильском дворе тогда служил офицер из древнего баскского рода Иньиго де Лойола. Красавец Иньиго был блестящим дворянином, в равной степени успешным как во взятии крепостей, так и женских будуаров. Он был храбр и предан королю, и когда французские войска осадили Помпалону, столицу Наварры, бился до конца. В этом сражении Иньиго получил тяжелые ранения ног. Французы с уважением отнеслись к предводителю защитников. Его лечили лучшие врачи. Потом, раненого, Лойолу на носилках принесли в родовой замок. Почти год Иньиго находился на волоске от смерти, перенес несколько тяжелых операций. Страдая в одиночестве, он пытался разнообразить свою жизнь чтением. Из книг в замке были только Жития святых. Так в тридцать лет бабник и дебошир, кастильский придворный Иньиго де Лойола открыл для себя духовный мир.

Проникнувшись героизмом святых и подвигом Иисуса, Лойола отказался от мирской жизни и богатства. Он пережил духовное прозрение, принял имя Игнасио¹³⁷, принес обет целомудрия, совершил паломничество в Иерусалим, жил на подаяние, работал в больницах. Игнасио ощущал потребность нести свое новое отношение к Богу людям. В тридцать три года он осознал необходимость в знаниях и сел за парту со школярами, чтобы изучить латынь. Потом был университет в Алькале. Потом – Париж, где в тридцать семь лет Лойола снова сел за школьную парту, чтобы с нуля изучить латынь. Потом – курсы философии, арифметики, геометрии, астрономии и теологии. Степень магистра и доктора. Харизматичный оратор, он привлекал огромное внимание своими лекциями и публичными диспутами. Именно там, в Париже, центре европейского Ренессанса, в атмосфере творчества Леонардо да Винчи, Бенвенуто Челлини, Рафаэля¹³⁸, Франсуа Рабле¹³⁹ и ежедневных костров инквизиции¹⁴⁰, появился союз соратников Игнасио¹⁴¹, которому предстояло стать основой нового католического Ордена.

Среди привлеченных новым духовным лидером был французский придворный Лазар де Фуа. Восемнадцатилетний аристократ, белокурый и голубоглазый, несмотря на развратную жизнь при дворе Франциска I, был похож на ангела. Он напоминал Игнасио его беспутную юность. Искренность, обаяние и любознательность молодого человека покорили Лойолу. Вместе с другими последователями, Лазар отправился за ним в Венецию, а оттуда в Рим, где папа Павел III своей буллой утвердил создание Общества Иисуса, более известного в миру как Орден иезуитов. Орден служил непосредственно Папе Римскому, видел свою миссию в борьбе с еретизмом и распространение католической веры.

В 1541 году Франциск Ксаверий, друг Лойолы, отправился с миссией в Индию¹⁴². Лазара, принявшего в монашестве имя брата Августина, влекли неизведанные земли. Ему легко давались языки, и он видел свою миссию в обращении к истинной вере аборигенов новооткрытой Америки. Августин обратился за благословением к генералу Ордена. Игнасий, словно предчувствуя дурное, не хотел его отпускать, но, скрепя сердце, благословил. Он подарил любимому ученику свой крест с гербом ордена и буквами IHS, монограммой имени Иисуса Христа. Первое время брат Августин писал подробные отчеты о природе Южной Америки, диких нравах и обычаях местных жителей, но потом неожиданно пропал. Никто не знал о его судьбе. Вместе с ним была утрачена и святыня новоявленного ордена – личный крест его основателя, Игнаcио де Лойолы¹⁴³.

Эндрю закончил свой рассказ и держал крест на открытой ладони.

– Теперь вы понимаете, Келли, почему нам было так важно его найти? – обратился он ко мне.

– Да, – кивнула я.

Рассказ американца подействовал на меня странным образом. Я словно проживала чужие жизни.

– Ведь вам он не нужен? – спросил Додсон, не в силах отвести взгляд от предмета.

– Не нужен, – согласилась я.

– Это замечательно! Я знал, что вы добровольно согласитесь его нам отдать, – расцвел американец.

– Вы иезуит? – наконец для меня сошелся образ собеседника.