Затерянный мир Калахари

Сколько же всего осталось бушменов? В течение многих лет на этот вопрос не могли ответить, но многочисленные экспедиции, организованные правительством за последние годы, дали наконец достаточно точный ответ. Доктор Филипп Тобиаш в 1956 году выяснил, что в Юго-Западной Африке около двадцати тысяч бушменов, половина которых ведет такой же первобытный образ жизни, как и в древние времена. Почти все двадцать тысяч — это бушмены племени кунг. В протекторате Бечуаналенд, как полагают, есть еще тридцать тысяч бушменов, около половины которых живут родовыми общинами, охотясь и занимаясь сбором пищи. Большая часть второй половины зарабатывает на жизнь, периодически нанимаясь на фермы европейцев или в хозяйства африканцев племени банту, которые населяют окраинные районы пустыни Калахари. Наконец, несколько тысяч первобытных бушменов живет в Анголе.

Выводы доктора Тобиаша, опубликованные Международным институтом Африки, вызвали сенсацию среди антропологов, изучающих бушменов, так как до тех пор считалось, что в мире осталось не больше нескольких тысяч бушменов и что эта раса вымирает. Как оказалось, маленькие бушмены нашли надежное убежище в пустыне Калахари.

В противоположность негроидным племенам, бушмены, как и коренные жители Австралии, живут семьями. У них нет вождей племен. Как правило, от двух до восьми семей живут вместе. Количество членов такой группы зависит от того, сколько человек может прокормиться в районе поселения. Каждая группа строго соблюдает границы своей охотничьей зоны, причем из-за них никогда не возникает недоразумений. Физически мир бушменов ограничен рамками охотничьих зон. Они знают очень мало о соседних группах, даже если берут жен оттуда, и очень редко посещают друг друга. Каждая группа представляет собой совершенно самостоятельную маленькую общину. «Официального» вождя в общине нет, но есть признаваемый всеми глава, к которому обращаются за советом по важным делам. Обычно глава — это самый опытный охотник с природным даром руководителя, но без особых привилегий или власти; кроме того, иногда он одновременно и лекарь поселения.

Чем больше узнаешь бушменов, тем больше восхищаешься, как естественно и гармонично приспособлена их жизнь к окружающим условиям. Небольшие изолированные группы бушменов племени кунг рассыпаны по Калахари, но в то же время они как-то объединены, не только общим языком, но и таким средством общения, как система родства по именам. Бушмен считает себя родственником любого, кто носит его собственное имя или имя члена его семьи. Он будет называть братом чужого человека, которого видит впервые, если тот носит имя его брата. Родство по именам помогает бушменам в разных группах налаживать отношения между собой. Вообще же они очень застенчивы по природе и всегда с некоторым страхом относятся к незнакомцам, в том числе и к незнакомым бушменам. Понятия «опасный человек» и «чужой человек» в их языке определяются одним и тем же словом «юдоле».

За несколько недель, проведенных в Самангейгее, мы не раз отмечали, как гармонично живет этот древний народ. Мы не торопились приступать к наблюдениям, чтобы не напугать их и не нарушить установившегося ритма жизни. Приехав, мы с Натаму дня два не заглядывали в поселение бушменов. Как обычно, мы оделяли всех взрослых горстками табаку, демонстрируя наше дружелюбие и стараясь положить конец любым подозрениям. Некоторые хотели, по своему обычаю, отблагодарить нас и очень трогательно совали нам в руки ягоды или дикие фрукты. Когда бушмены получали табак, их глаза светились благодарностью. Табак доставляет им высшее наслаждение. Сплошь и рядом они курят грубую смесь маганйе, собираемую с маленьких кустиков, которые встречаются так редко, что в их поисках бушмены проходят не одну милю.

Курительной трубкой бушменам служит полый прут, но нередко для этого используется стреляная гильза. Одни бушмены откладывали полученный от нас табак про запас, чтобы выкурить его потом, другие немедленно разжигали трубки и угощали стоящих возле затяжкой-другой. Некоторые курильщики жадно глотали дым, давясь от кашля. Бушмены не пьют ничего опьяняющего, но одурманивают себя табаком.

Натаму объяснил взрослым бушменам, что мы хотим некоторое время пожить здесь, фотографировать и рисовать их. Показав им фотографии, которые я привез, Натаму сказал, что они сделаны при помощи фотокамеры. Магнитофон обворожил их, и первые несколько дней они поочередно приходили послушать «говорящий ящик», как его назвал Натаму. Бушмены не пытались разобраться, как он работает: просто это была удивительная и забавная вещица, принадлежавшая белому человеку. Я сказал, что, когда вернусь в свою страну, которая находится очень далеко, буду с удовольствием слушать их разговор и песни из «говорящего ящика». Эго очень всех насмешило.