Затмение

Отведенное время вышло. Единение среди присутствующих не наступило. Терапевт-классификатор достал автомат, подмигнул студенту, передернул затвор и дал длинную очередь. Отцепив рожок от ствола, он увидел в нём всего один патрон. Вернув рожок на место, он глубоко вдохнул и нажал на спусковой крючок в последний раз.

Студент, обнаружив себя убитым, очнулся от сентиментальной задумчивости. Закончив практику, он укрепился в решении продолжить обучение на кафедре общей хирургии.

Бодрое утро молодого человека

05:53. Будильник не застал его врасплох. Молодой человек проснулся самостоятельно без семи минут шесть, то есть ровно на семь минут раньше звонка, резким движением отбросил в сторону одеяло и, спустив одновременно обе ноги на пол, присел на край кровати. Глубоко вдохнув, он выпрямился и сделал два шага вперед.

Его босые ступни оказались на коврике, густо утыканном мелкими металлическими шипами. Он начал плавно переминаться по его поверхности. Электрические импульсы быстро помчались по телу снизу вверх, туда – в мозг. Глаза молодого человека прищурились, ноздри расширились, на лице появилась томная улыбка от острого, бодрящего и приятного удовольствия. В этом состоянии он провел две минуты.

Закончив занятие на коврике, молодой человек дотянулся до будильника и с легкой ухмылкой выключил его. «Неповоротлив же ты, братец, – вслух произнес он. – Как всегда!» Затем он подошел к окну и резким движением развёл в обе стороны плотные тяжелые гардины. Комнату наполнил розовый свет майского утра; чуть влажный ароматный воздух стремительным потоком ворвался через распахнутую дверь большого балкона-террасы внутрь комнаты.

Шаг вперед – и молодой человек в одних пижамных шортах уже на балконе. Он наклонился и взялся за большие гантели. Затем он с легкостью выпрямился и начал плавно выполнять широкие взмахи руками, словно большая бабочка-махаон. Завершив силовые упражнения и вернув гантели на место, молодой человек решился на паузу. Он оперся руками на край перил и сделал несколько длинных вдохов и выдохов. Он смотрел поверх макушек деревьев в сторону горизонта на неповторимый восход солнца над Москвой.

– Чудесно! – восторженно произнес он и отправился в душ. По пути он подпрыгнул к потолку и ухватился за приделанный к стене турник. Скрестив ноги, он энергично подтянулся двадцать один раз.

Наконец он там, где по утрам смывают остатки сна. Сначала еле теплая вода, как оливковое масло, медленно стекала по его коже. Затем резко был подан ледяной поток. Колючий холод молниеносно достиг сердца, которое принялось ускоренно прокачивать кровь по мускулистому телу, похожему на классическую скульптуру гребца древнеримских галер.

По субботам молодой человек не брился – сразу после водных процедур, хорошенько разогрев себя полотенцем, он отправился на кухню.

06:35. Зазвучал легкий блюз Эдди Хиггниса; зашкварчала посыпанная зеленым луком яичница на сковородке; загудела электрокофеварка; побежала в стакан шипящая струйка ароматного кофе; из двух стволов тостера с щелчком подпрыгнули подрумяненные кусочки душистого хлеба.

Разместившись за барной стойкой напротив распахнутого окна, молодой человек принялся за завтрак и размышления о планах на предстоящий день.

На сегодня у него была обширная программа. Сначала нужно было выполнить обязательную часть – заскочить в университетскую библиотеку и проверить одну идею, которая вчера вечером неожиданно засела у него в голове. Перед сном он успел лишь умозрительно осмотреть её со всех сторон и бегло набросать кое-какие заключения. Ему показалось даже, что выводы, к которым он пришел, правильные. «Нет, точно, по другому и быть не может,» – думал он. И всё же, для успокоения, следовало свериться со справочником и произвести расчеты.

В обязательную часть также входила сдача зачета по дискретной геометрии и дзета-функциям Римана. Спецкурс по этой теме вела несколько чудаковатая аспирантка, воспоминания о которой навели молодого человека примерно на такие мысли: «Только такие, как она, живущие в параллельной вселенной, могут назначить приём зачета в субботу да ещё у себя дома. У неё, видите ли, на прошлой неделе сломалась машина, а она – девушка одинокая, помочь ей некому и приходится самой разбираться с автосервисом. Почему бы просто не поставить мне «автомат»? Ведь знает (хорошо знает!) с кем имеет дело…

Всё-таки Хиггинс виртуозно однообразен. Но как же он восхитителен! И кофе чудесен! А вот яичницу передержал. Желток должен быть склизким: так приятнее обмакивать в нём тосты».

Он любил с утра немного поворчать, сознательно раззадоривая мозг диссонирующими колкостями. В действительности же перспектива выполнения обязательной части в выходной день его нисколько не омрачала; она его радовала.