Затмение

Этот поцелуй не напугал меня. Он не был похоже на тот, когда я чувствовала, как сквозь его самоконтроль, по чуть-чуть, просачивались страх и паника. Его губы не были беспокойными, Эдвард был очень рад — казалось, он тоже, как и я, взволнован тем, что сегодня ночью мы будем наедине. Он продолжал целовать меня еще несколько минут, стоя в прихожей; и казался менее осторожным, чем обычно, я чувствовала холод и настойчивость его рта.

Я испытала прилив оптимизма. Возможно, получить то, чего мне хотелось, будет вовсе не так уж сложно, как я предполагала.

Нет, конечно, это будет именно очень сложно.

С тихим смешком, он отодвинул меня, держа на расстоянии вытянутой руки.

— Добро пожаловать домой, — сказал он, его глаза были ясными и теплыми.

— Отлично звучит, — сказала я, мне не хватало воздуха.

Он осторожно поставил меня на ноги. Я обняла его обеими руками, не желая, чтобы между нами было хоть какое-то расстояние

— У меня кое-что есть для тебя, — сказал он, словно возвращаясь к старому разговору.

— Да?

— Кое-что подержанное для тебя, помнишь? Ты сказала, что примешь.

— О, да. Думаю, именно это я и сказала.

Он посмеялся над моей нерешительностью.

— Это на верху, в моей комнате. Принести?

«В его спальне?» — Конечно, — согласилась я, чувствуя, что схитрила, переплетая свои пальцы с его пальцами. — Пойдем.

Он, должно быть, очень сильно хотел подарить мне свой не-подарок, потому что обычная человеческая скорость его не устроила. Он, снова, схватил меня в охапку и почти взлетел по ступенькам в свою комнату. Поставил меня около двери и бросился к стенному шкафу.

Он вернулся, не успела я сделать и шага, и не обращая на него внимания направилась к огромной золотой кровати, опустилась на край и скользнула на середину. Я скрутилась в клубочек, обхватив руками коленки.

— Хорошо, — пробормотала я. Теперь, находясь там, где и хотела, можно позволить себе некоторое сопротивление. — Давай подарок сюда.

Эдвард рассмеялся.

Он забрался на кровать и сел рядом со мной, мое сердце забилось быстро-быстро. Я понадеялась, что он спишет это на волнение из-за его подарка.

— Использованная вещь, — напомнил он строго. Взял мое левое запястье, и всего на мгновение, дотронулся до серебряного браслета. Затем отпустил мою руку.

Я осторожно ее изучала. На противоположной, от волка, стороне, теперь висел сверкающий кристалл в форме сердца. Миллионы граней сверкали даже в приглушенном свете лампы. Я испустила низкий восторженный вздох.

— Он принадлежал моей матери. — Эдвард пожал плечами, подчеркивая, что ничего особенного в кристалле нет. — Я унаследовал немного этих безделушек. Несколько подарил Эсме и Элис. И это всего лишь мелочь и ничего особенного.

Я сочувствующе улыбнулась его заверениям.

— Но я подумал, что это было бы хорошим напоминанием, — продолжал он. — Он твердый и холодный. — Эдвард рассмеялся. — И на солнечном свете он отбрасывает радужные блики.

— Ты забыл про самое важное сходство, — произнесла я. — Оно прекрасно.

— Мое сердце такое же тихое, — сказал он задумчиво. — И оно, тоже, твое.

Я тряхнула рукой, чтобы сердечко заблестело. — Спасибо. За оба.

— Нет, спасибо тебе. Это такое облегчение, что ты приняла подарок так просто. Пора тебе привыкать получать их. — он усмехнулся, блеснув зубами.

Я прильнула к нему, просунула голову под его руку и прижалась к нему. Возможно, это было похоже на объятия с статуей Давида Микеланджело, разница лишь в том, что это безупречное мраморное создание обняло меня своими руками и притянуло поближе к себе.

Чтож, неплохое место начать.

— Можем мы обсудить кое-что? Я оценю, если ты взглянешь на все непредвзято.

Он поколебался с минуту. — Постараюсь изо всех сил, — осторожно ответил он.

— Я не нарушу никаких правил, — пообещала я. — Все будет, исключительно, о тебе и обо мне. — я прочистила горло. — Итак … я впечатлена тем, как хорошо мы нашли компромисс прошлой ночью. Думаю, что можно применить тот же принцип к другой ситуации. — я удивилась, почему веду себя так официально. Должно быть — нервы.

— Что ты хочешь обсудить? — спросил он, улыбаясь.

Я отчаянно пыталась подобрать правильные слова, что бы начать.

— Послушай, как быстро бьется твое сердце, — прошептал он. — Оно трепещет словно крылышки колибри. Ты хорошо себя чувствуешь?

— Я чувствую себя отлично.

— Тогда продолжай, пожалуйста, — подбодрил он меня.

— Ну, думаю, вначале, я хотела бы поговорить с тобой об этом смехотворном брачном условии.

— Смехотворное оно только для тебя. И что о нем?

— Я тут размышляла … это все еще можно изменить?

Эдвард нахмурился, посерьезнел. — Давным — давно мной была сделана самая большая уступка — я согласился забрать твою жизнь, вопреки своим собственным убеждениям. И это следует считать, как несколько компромиссов сразу в твою пользу.

— Нет. — затрясла я головой, стараясь сохранять спокойствие. — С этой частью решено. Мы не обсуждаем сейчас мое …. изменение. Я хочу добиться некоторых других деталей.

Он с подозрением посмотрел на меня. — Про какие конкретно детали ты говоришь?

Я медлила. — Давай сначала выясним твои условия.

— Ты знаешь, чего я хочу.