Заточенная в Золотой Клетке (СИ)

Он вспоминал Изабеллу, и сердце его сжималось. Наконец, в три утра, воспоминания достигли передела, и он, встав, тихо отправился в комнату Белль. К своему ужасу, он заметил, что помещение пусто, а розовые стены заново выбелены,…исчезло все, даже мебель из ванной комнаты. Только белые стены и пол. Ни забавных рисунков на стенах, ни книг, ни журналов, ни дисков, ни игрушек. Ничего, что могло бы напомнить о прошлой обитательнице этой комнаты, которая так и никогда здесь не побывала.…Только маленькая кожаная книжечка: дневник разрисованный сердечками лежал в одном из ящиков его комода, припрятанный под груды свежей одежды. Никто не доберется туда кроме него. Он был крайне расстроен и озадачен – стоили ли делать это, если теперь так больно? Неужели так будет всегда? Вечная боль…притупленная после той истерики и потери сил, но никогда не заглушенная до конца…Ему стало так горько и плохо, что вернувшись в свою спальню, к спящей девушке, он растеряв остатки самообладания позволил себе распасться на кусочки, и заново пролить слезы. Девушка была слегка испугана, когда застала его со слезами и сдавленными рыданиями обнимающего её, но мигом проникнувшись ситуацией, скинула с себя сон, и стала утешать. Снова она вытирала его слезы, снова шептала ласковые слова, снова целовала его лицо, его шею, его грудь – напоминала, что рядом. Он не смог рассказать ей о том, что его тревожит, а она и не выпытывала это у него. Он уже давно понял, что ничто, ни одно успокоительное не сравнится с его Беллой, которая готова на все ради него. Впрочем, он тоже.…Когда девушка снова уснула, он уже успокоился, и был готов к новым размышлениям. Только теперь откидывал мысли о мертвой дочери, думая о своих будущих малышах. На утро к нему пришло решение, пришло прозрение: ну конечно же он хочет детей! Хочет, что бы у них с Беллой была настоящая, полная, крепкая семья. Что бы она стала матерью, а он отцом. Что бы на газонах этого особняка, этой его собственной Золотой Клетке бегали маленькие ножки, неистово кричащие «Папочка» и «Мамочка». Такое счастливое и безоблачное будущее…Маленькие копии его и Беллы, такая же красивая девочка с карими глазками и каштановыми кудряшками. Милая, забавная и озорная. Смелая и решительная, храбрая и сильная, добрая и ранимая, любящая и сострадающая…

Или же мальчик, прехорошенький мальчик с его изумрудными глазами и бронзовыми локонами. Очаровательный малыш с белозубой улыбкой и бесконечно добрым сердцем. Тот, который никогда не причинит боль тем, кого любит, тот, кто всегда будет оберегать свою семью от любых напастей….

Дети – его продолжение, его наследие, его счастье. Он будет любить их, ну, конечно же будет! Как вообще такие бредовые мысли могли прийти ему в голову?

Ночь раздумий понадобилась Каллену, что бы разобраться в себе, и поэтому сейчас, гладя локоны своей девочки, он представлял, как она будет играть в прятки с их детками, считая до десяти. Как они вместе услышат их первые слова, как они увидят их первые шаги, когда вместе ощутят что абсолютно и полностью счастливы. Нет, для него ребенок от Беллы это не проблема и не проклятие, как он ранее думал, скорбя по Белль – это его избавление, его маленькое, картавящее счастье, ходящее пешком под стол. От этих мыслей в душе у мужчины становилось все теплее, а взгляд, упирающийся в глаза своего ангела, говорил лишь одно: «Я люблю тебя!». Белла, кажется, почувствовала этот взгляд, потому что подняла на него глаза, ответно улыбаясь.

Хитро ухмыльнувшись, Каллен просунул руку под её плечи, и через секунду из лежачего положения Белла переместилась в сидячее – но все ещё на коленях Каллена. Её уже перестали пугать подобные вещи, поэтому она просто расслабленно рассмеялась, и, найдя губы мужчины, слилась с ним в поцелуе. С этим поцелуем Каллен ощутил новое желание, проснувшееся в нем только что, но решив не пугать Беллу, принялся отгонять подобные мысли подальше.

А девушка тем временем чувствуя тоже самое внезапно наклонилась к его уху, и разрывая поцелуй, прошептала:

- Вернемся в комнату?

Эдвард был слегка удивлен, но, тем не менее, очень рад такому повороту событий. Крепко обхватив свою девочку руками, он с готовностью поднялся с дивана, и, не выпуская её из объятий, направился к их общей спальне…

- У меня кое-что есть для тебя, - вставая с постели, и взъерошивая волосы девушки, сообщил Каллен, не спуская с лица искреннюю улыбку. Снова удовольствие, снова любовь. Он действительно исцеляется в объятьях самой лучшей из его женщин. Его единственной женщины – отныне и навеки!

- Сюрприз? – удивилась Белла, не ожидавшая что за кольцом, платье, свадьбой и невероятной ночью и утром последует ещё что-нибудь. Чего ей ещё желать? Самый лучший человек только что был с ней. Он любит её. Он на ней женился. Он её муж, её Эдвард!

Она теперь Белла Каллен – и это имя очень ей нравится. Безумно.