Затворники

Я прошла в угол, где на книжной полке была небрежно свалена коллекция чернильных ручек и блокнотов. Я искала среди них хоть одну, относительно нормальную, когда увидела их – пару игральных костей. Не просто кубиков, а астрагалов, как у Патрика в его библиотеке. Я поборола желание взять их в руки и спросить Лео, откуда они взялись, были ли они копией или подлинными, и вернулась с ручкой.

– Дай руку, – сказал Лео, и я послушно протянула ее, наслаждаясь тем, как он выводит номер на моей коже, на самой мягкой части руки. – Вот так, – заключил Лео, глядя на меня снизу вверх. – Теперь он у тебя есть.

Глава 12

Даже после того как чернильные следы стерлись, я чувствовала, как эти цифры щекочут мою кожу. Но оживленный сезонный ритм в Клойстерсе отвлекал меня, и каждый день я обнаруживала себя в окружении детей из лагерей, иностранных туристов и коренных ньюйоркцев, ищущих спасения от полуденного солнца. Плотный поток людей двигался по галереям, непрерывный и шумный, вливая оживление и тепло в готическое здание; их было так много, что температурные датчики начинали попискивать, а сама система охлаждения – стонать. Дети пристраивались на больших металлических решетках, вмонтированных в пол, наслаждаясь необычным ощущением прохладного воздуха, пробегающего по ногам. Звук шагов, эхом отдающийся в стенах, слышался все время, пока посетители переходили от украшенных драгоценностями ковчегов к фрескам со львами и драконами и далее к картинам со святыми мучениками.

Солнце медленно уползало за горизонт, а жара, похоже, не собиралась покидать нас, и все это начало надоедать Патрику. Его добродушная улыбка куда-то пропала, щеки сделались впалыми, ранее безупречно отглаженные рубашки теперь стали мятыми. Когда он говорил с Рейчел и со мной, в его вопросах чувствовалась напряженность, спешка, которая возникла уже давно, но теперь достигла лихорадочного пика вместе с толпами посетителей. Если раньше Патрик ставил нас с Рейчел работать над одним и тем же материалом, то теперь, как я заметила, он разделил нас. Он поровну распределял архивные ресурсы между нами, а затем, к нашей вящей обиде, постоянно проверял нашу работу, обращаясь с нами как со школьницами, а не как с опытными исследовательницами. Можно подумать, отсутствие информации в архиве было нашей виной, как будто мы действительно нашли что-то, но скрывали от него это.

Я полагаю, именно по этой причине Патрик решил в тот день съездить в антикварную лавку Кетча вместе со мной и оставить Рейчел в библиотеке, заваленную книгами и переводами.

– Мне нужно закончить это до симпозиума в музее Моргана, – сказал он Рейчел, дожидаясь, пока я соберу свои вещи. Я осознавала, что это было наказание, но не была уверена, для кого именно.

Однако в такси, когда Клойстерс остался позади, он вновь предстал передо мной тем Патриком, которого я знала в начале лета, и пожелал продемонстрировать мне, до какой степени я погрузилась в тайны карт.

– Рейчел, – сказал Патрик, – отлично работает. Поистине превосходно. Но она не всегда верит. Не настолько глубоко, как я. И не настолько глубоко, как ты, – мне так кажется. Этому нельзя научить, это инстинкт.

Я хотела возразить, сказать, что Рейчел тоже разделяет эту веру. Или что он ошибся и я все еще не верю. Но вспомнила ночь, когда мы с Лео стояли на балконе и я прижимала к груди карту «Влюбленные», вспомнила расклад в библиотеке Клойстерса, предупредивший меня о переменах, о переходе, возможно, о предательстве. Я посмотрела на Патрика поверх сиденья такси, но он смотрел в окно, положив руку на край рамы; кончики его пальцев побелели от напряжения. Я знала: Патрик все еще надеется, что эта колода может стать тем знаком, который он так долго искал.

– Ты ведь видела это, Энн? – спросил Патрик, повернувшись ко мне лицом. – В раскладе карт в тот вечер. Ты тоже заметила что-то необычное. Я увидел это по твоей реакции, понимаешь?

То, как он всматривался в мое лицо, отчаянно и напряженно, вызвало у меня желание убедить его, что это были просто карты, просто шутка. Но Патрик был прав. Я чувствовала это. И оно преследовало меня, как призрак чего-то, что я не могла объяснить, – чего-то, выходящего за рамки исследований и цитат.

– Да, – ответила я. – Мне кажется, в этом что-то было. – А затем быстро добавила: – Но, Патрик, вы должны помнить, что я могу ошибаться. Эти карты… они для меня всё еще в новинку.

– Конечно. Но разве это не делает ситуацию еще более наглядной? Разве это не доказательство того, что ты – человек, не имеющий опыта, – тоже способна это почувствовать?

– Иногда, – мягко заметила я, – мы не можем доверять тому, что чувствуем. Интуиция, ощущения – они не являются доказательством.