Завещаю вам жизнь

В тот вечер по аллеям Лазенок бродило множество нежных парочек. Приближение ночи, пряные ароматы цветов, крепкие запахи травы и листьев кружили головы, пробуждали смутные надежды, рождали сладкое томление. Парочки шептались, прижимаясь друг к другу-А граф фон Топпенау впервые за долгое жаркое варшавское лето испытал удивительное чувство успокоенности. Он больше не ощущал одиночества. Вернее, теперь одиночество было ему приятно. Потому что он начинал крупную игру, а все козыри, по мнению графа, при сдаче выпали ему, и первый удачный ход был наконец сделан.

Стоя у высокого окна в отеле «Фонтен», граф Топпенау медленно поднял руку и пригладил волосы.

Из дальнего леска донеслись до него вдруг пряные запахи цветов, острые запахи вечерней травы и листьев лазенковских газонов.

Граф слабо улыбнулся. Черт возьми, если варшавское одиночество кончилось в свое время неожиданным крутым поворотом в судьбе, стало началом благополучия, то почему должно кончиться иначе парижское?..

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

У дверей звонили.

Анна Рихтер, лежавшая на диване с книжкой Рильке, взятой из библиотеки хозяев квартиры, приподнялась и опустила ноги на пол, нащупывая туфли.

Первые дни, пребывая в роли Инги Штраух, сотрудница адмирала Канариса еще волновалась, услышав очередной звонок, не похожий на условные. Она знала, что одновременно со звонком в квартиру Гауфа и Штраух раздается звонок в квартире напротив, где сидят наготове дежурные охранники из СД, и все же волновалась. Как знать, что сделает давно поджидаемый гость, если заподозрит неладное?

Но за три недели Анна Рихтер привыкла к многочисленным звонкам. Тем более что лица, звонившие в квартиру, оказывались совсем не теми людьми, ради которых устраивали засаду.

Первым явился точильщик ножей. Его задержали, но жильцы дома подтвердили, что этот старик с бельмом на левом глазу точит ножи обитателям квартала с незапамятных времен.

Следом за точильщиком явился почтальон.

Уяснилось, что это действительно местный почтальон -Что он не преследовал никакой иной цели, кроме намерения- вручить жильцам газету.

Больше хлопот было с водопроводчиком им оказался недавно демобилизованный по ранению солдат, в районе мало известный. Однако проверка показала, что водопроводчик - водопроводчик и есть и ни к чему другому кроме крановых муфт и унитазов, отношения не имеет.

На восьмой день затворничества Анны Рихтер могло показаться, что ловушка захлопнулась: под вечер пришел благообразный господин в старомодной шляпе, назвавший Анну «фрау Инга» и выразивший надежду, что она и Карл его не забыли.

Благообразного господина подвергли допросу. Он настолько растерялся, что несколько минут не мог говорить, только шипел.

У благообразного господина имелись документы на имя Вильгельма Миниха. Он проживал в Штутгарте и твердил, что является редактором «Штутгартер цейета-геблатт».

На вопрос, откуда он знает Ингу Штраух и Карла Гауфа, задержанный ответил, что Штраух являлась одно время корреспондентом его газеты, что их знакомство относится к тридцать девятому году и что он просто хотел навестить старых знакомых.

Откуда взял адрес? Получил в справочном бюро-

Вильгельму Миниху пришлось два дня провести под арестом. На третий день его отпустили: он являлся тем, за кого себя выдавал.

Запутанней выглядела история с неким Гербертом Франком, который заявил, что ищет своего старого друга Каспара Плотике, и утверждал, что этот адрес тоже получил в справочном бюро. В конце концов разобрались и с Франком. Этот тип просто-напросто спутал названия улиц.

Казалось порой, что усилия майора Граве, тщательно проинструктировавшего свою воспитанницу- отфильтровавшего с ней каждое слово разговора с возможным «связным», возившего Анну Рихтер в тюрьму на Александерплац, показавшего ей Ингу Штраух, заставившего выучить биографию арестованной и придуманную Граве же версию о перерыве в связи, — казалось порой, что эти усилия пропадут даром. Но ни в абвере, ни в гестапо надежды не теряли.

— Держитесь настороже, — предупреждал Граве. -Не раслабляйтесь. И если нежданный посетитель спросит вас или Гауфа — не торопите охрану. С охраной успеется. Постарайтесь завязать с гостем доверительный разговор. И запоминайте все, что он скажет. По возможности — буквально. Не исключено, что мы таким образом выясним пароль русских к Штраух и узнаем настоящую причину перерыва в связи.

— Я понимаю, господин майор, — отвечала Анна Рихтер. — Я сделаю все именно так, как приказано!..

У дверей позвонили еще раз.

Анна Рихтер встала, по привычке придерживая широкий ворот домашнего халатика.

— Минуточку! — крикнула она.

Чувство тревоги, все же испытанное Анной Рихтер, оказалось таким смутным, что не помешало уверенно повернуть ручку замка.

Она встала в проеме двери — домашний халатик, вопросительная улыбка, в левой руке заложенный пальцем томик рассказов — ни дать, ни взять уставшая после работы» собиравшаяся отдохнуть, удивленная странным визитом подлинная хозяйка квартиры.