Завещаю вам жизнь

Перед ноябрьскими праздниками, выслушав очередной доклад Алферова, генерал внезапно спросил:

— Вы следите за волной «Француза»?

— Да, — помедлив, ответил Алферов, удивленный неожиданным вопросом.

— Очень хорошо, — сказал генерал. — Идите.

Оставшись один, Алферов постарался проникнуть в ход мыслей генерала.

Неужели он допускает, что Гизеке уцелел? Конечно, нет. Значит, думает, что Гизеке выдал шифр? Нет, вряд ли. В этом случае гестапо начало бы радиоигру давным-давно! Тогда что же?

«Видимо, он предполагает, что гестапо, зная волну "Француза", на которой его могли засечь, все же попытается давать нам дезинформацию, — думал Алферов. — Да, конечно, так. Но гестапо может начать радиоигру только при том условии, если получит шифр Гизеке и псевдоним "Альфы". Этот псевдоним может выдать только фон Топпенау, как полагает Больц. Но в таком случае граф вообще расскажет все, что он знал. И погубит Ингу. А ей ничего не останется, как подтвердить рассказ графа. Подтвердить и "выдать" тот мнимый шифр с датой битвы при Трафальгаре... Понял. Действительно, за волной "Француза" надо следить очень внимательно. На эту удочку гестапо может клюнуть».

Алферов поделился своими соображениями с Васильевым.

— А что? — спросил Васильев. — Даже очень может быть- Знаешь, как они поступят? Они настучат телеграмму, где попытаются объяснить внезапный перерыв в связи, и сразу сообщат, от имени Инги, разумеется, что к ней приходил какой то подозрительный тип. Они будут просить совета, как поступить. Помяни мое слово!

— Неужели они пойдут на такую грубую липу? - Усомнился Алферов.

— А что им еще делать? Ольгина они упустили, факт! Догадываются, что он дал знать о провале. Значит, терять им нечего. А тут — чем черт не шутит? - может, и выгорит? Может, мы поверим их телеграммке? Подумаем, что Ольгин ошибся, не так расценил свое задержание, напутал что-нибудь? Подумаем этак, да и обрадуемся, а на радостях возьмем и отпишем в Берлин, так сказать.

— Неужели рискнут?..

Гестаповцы вопреки сомнениям Алферова рискнули.

В самый канун двадцать пятой годовщины Октября радист, следивший за волной «Француза», внезапно услышал знакомые позывные. Он торопливо принялся записывать странные сигналы, не похожие на прежние сигналы Гизеке.

Телеграмму расшифровали с помощью шифра, который Инга Штраух должна была выдать в качестве настоящего.

В телеграмме значилось: «Москва. Центр. Получила возможность восстановить рацию. Прежняя пришла в негодность из-за неосторожности радиста, включившего ее в городскую сеть. Беспокоюсь вашим молчанием. В октябре квартиру посетил человек, не знавший пароля и искавший несуществующее лицо. При выходе из дому этот человек задержан гестапо. Опасаюсь провокации. Сообщите» как вести себя в данной обстановке "Зеро" нервничает Остальных ни о чем не информировала. Надо ли сообщить им о мерах предосторожности.

Жду -Поздравляю с праздником». Альфа».

Вот так!

Доказал Васильев. как пишут в учебниках некрасиво работают господа!

Скажем, прямо что и требовалась математике -Ай- да -мы!!!

Генерал, прочитав гестаповскую фальшивку, покачал головой:

— Н-да, неаккуратно сделано, — согласился он. — Насчет Ольгина - топорно. На фу-фу хотят взять. Арапы.

— Как поступим? — спросил Алферов. — Будем отвечать?

— Много чести! — сказал генерал. — Обойдутся без ответа.

— Но не повредит ли-

— А чем? Шифр господа проверили, убедились, что «Альфа» при его помощи прекрасно подписывается, чего же им еще? Если ответим — подтвердим факт ее сотрудничества с нами. Нет уж. Пускай Гиммлер и Канарис локотки покусают. Пусть поймут, что их по носу щелкнули. Но печально, что опасения Больца подтвердились. Топпенау выдал Штраух, и ничем ей помочь мы не можем! Вот что печально. Одно остается — позаботиться о других.

— Я не думаю, что Штраух назовет их имена! — сказал Алферов.

— Я тоже так не думаю, — сказал генерал. — И гестаповская фальшивка — прекрасное свидетельство этому. Ведь телеграммка-то говорит, что Штраух обусловленной версии держится, А согласно этой версии она никого, кроме Больца и фон Топпенау, не знала и не знает.

— Поверят ли ей? — спросил осторожно Васильев.

— Может быть, и не поверят. Но ведь мало не верить! Надо хотя бы подозревать кого-то! А кого подозревать? — возразил генерал.

— Надо выждать, - вслух подумал Алферов. Если в гестаповских телеграммах появятся ссылки на «Зигфрида» и других - значит, точка. А если не появятся _