Завещание Холкрофта

– В то, что они вышли в море и не вернулись, – верю. В то, что в этом виноват Бомонт, – нет, не верю. Слишком неправдоподобно. Каким бы мерзким типом не был Бомонт – моряк он отличный. Он чуял шторм за двадцать миль. Если бы он был на катере, он успел бы причалить к берегу задолго до бури.

– Кто же виноват, в таком случае?

– Друг мой, мы с вами прекрасно знаем – кто. Тот, на кого он работал. Они направили Бомонта в Рио следить за вами, а вы его раскололи: зачем им такой агент? – Теннисон сделал паузу. – У меня создается впечатление, что они знали о нашем намерении ехать в Сен-Тропез. Но они не смели убивать Гретхен. Этому нет оправдания. Никакого.

– Я очень сожалею. Господи, я чувствую себя виноватым.

– Вы тут ни при чем.

– Может, к этому все же приложили руку англичане? – высказал предположение Холкрофт. – Я рассказал Кесслеру про Бомонта, и он обещал передать информацию о нем в Лондон. По дипломатическим каналам. Быть может, англичане не стали мириться с тем, что капитан разведывательного судна оказался агентом ОДЕССЫ?

– Искушение убрать Бомонта могло быть велико, но никто из властей предержащих в Англии не разрешил бы убивать Энтони. Они запрятали бы его в тюрьму и потихоньку выкачивали бы информацию с помощью пыток, но убивать Бомонта не стали бы. Он был им нужен. В убийстве замешаны не те, кому они могли принести пользу, а те, для кого знания Бомонта представляли угрозу.

Аргументы Теннисона были весьма убедительны.

– Вы правы, – сказал Холкрофт. – У англичан не было никакой корысти убивать Бомонта. Напротив, они должны были беречь его как зеницу ока.

– Именно. Кроме того, не следует забывать и о моральном факторе. Возможно, МИ-6 и терпит урон от своекорыстных людей, но до убийства они не опускаются. Это для них – дурной тон. Они всеми силами стараются сохранить свою репутацию и готовы на все, чтобы восстановить ее, если она вдруг пошатнется. И я молю бога, чтобы мои представления об их щепетильности не оказались ложными.

– Что вы имеете в виду?

– Я сегодня вылетаю в Лондон. Завтра утром я хочу встретиться с Пэйтоном-Джонсом из МИ-5. Намереваюсь предложить ему сделку, перед которой он, по-моему, устоять не сможет. Есть у меня на примете некая птица, которая очень быстро перемещается с места на место, всякий раз так меняя окраску перьев, что становится совершенно незаметной, сливаясь с окружающей средой.

Холкрофт был столь же удивлен, сколь сбит с толку.

– Мне казалось, что вы не хотите – и не можете – работать с ними.

– А я буду работать не с ними, а с ним. Только с Пэйтоном-Джонсом и ни с кем другим. Если он не сможет мне этого гарантировать, то наше сотрудничество закончится не начавшись.

– Вы уверены, что он даст вам эти гарантии?

– У него нет выбора. Эта птичка стала навязчивой идеей британской разведки.

– Серьезно? А что вы попросите взамен?

– Доступа к секретным материалам. У англичан тысячи секретных досье, относящихся к последним годам войны. За эти досье многие бы дорого заплатили. Где-то среди них – и ответ на наш вопрос. Человек ли это, или группа людей, или банда фанатиков – этого я не знаю, но сведения о них наверняка хранятся в архивах британской разведки. Нашим соперником может оказаться кто-нибудь из тогдашнего министерства финансов Германии или кто-то из друзей наших отцов, которому они верили и потому назначили ответственным за что-либо. Может статься, что конкурирует с нами кто-нибудь из участников «Лох Торридон».

– Кто-кто?!

– «Лох Торридон». Так называлась операция по шпионажу и саботажу, которую британская разведка осуществляла с сорок первого по сорок четвертый год. Суть операции заключалась в том, что Великобритания высылала из страны завербованных подданных Германии и Италии. Те устраивались на родине работать на заводы, железную дорогу, в государственные учреждения и снабжали англичан необходимой информацией, а также саботировали деятельность различных организаций, ведомств и предприятий. Общеизвестно, что англичанам удалось внедрить своих людей и в министерство финансов Германии… Ответ нужно искать в архивах.

– И вы собираетесь среди тысяч досье отыскать то единственное? Если даже оно существует, то на его поиски могут уйти месяцы.

– Необязательно. Я знаю, с чего начать: необходимо искать людей, которые каким-либо образом были связаны с нашими отцами, – Теннисон говорил так быстро и так уверенно, что Ноэль не поспевал за ходом его мыслей.

– Почему вы так уверены в том, что эта информация есть в английских архивах? – спросил он.

– Потому что она должна там быть. Я понял это после сегодняшнего разговора с вами. Тот человек, который звонил вам в Нью-Йорке… его потом убили…

– Питер Болдуин?

– Да. Агент МИ-6. Он знал о Женеве. Откуда? Из архивов. Значит, будем плясать от Болдуина.

– Тогда ищите досье под грифом «Код „Вольфшанце“», – сказал Холкрофт. – «Код „Вольфшанце“»! Это, должно быть, то, что мы ищем!

Теннисон вдруг умолк. Холкрофт мог только догадываться, что происходит на противоположном конце провода: удивлен ли Теннисон или просто обдумывает новые сведения.