Завещание с простыми условиями

И в ЛЮБОЙ из этих прошедших здесь дней, кроме СЕГОДНЯШНЕГО!

ТАК ПРОСТО…

И этот последний шанс УПУЩЕН!

В гостиной громко забили часы.

Я отшвырнула чашку с недопитым какао в угол спальни, забрызгав дорогие обои, и, беззвучно давясь подступившими к горлу слезами, упала на пол лицом вниз.

Надо мной, взлетев, зазвенела едва различимая тихая песня.

Звон звон звон

Окатил водою

Справлюсь сам с собою?..

Сяду на трон, венчаюсь на царство

Ох, корона не шапка и не лекарство…

Бумаги разлетелись по полу, и из них выпал маленький картонный прямоугольник.

Это была визитка Корсакова.

ГЛАВА 27

Корсаков.

Только он сможет мне помочь.

Приподнявшись, я вытерла слезы и перевела заплаканные глаза на отлетевшую в угол визитку.

Поверьте, я желаю вам только добра…

Он сказал мне о деньгах и драгоценностях… Потом сообщил об условии, касающемся ночных гостей… Иначе я непременно бы его нарушила…

Любое условие завещания либо все вместе взятые условия…

Он неоднократно призывал меня прочитать завещание, где говорилось о возможности письменного отказа. А я…

…и он же неоднократно отговаривал меня от отказа. Почему он не дал мне уйти?.. Считал, что я действительно могу каким-то образом вернуть назад… объект договора?

Он расписывал мне достоинства квартиры так, будто искренне полагал, что мне суждено тут счастливо жить долгие годы… И был так убедителен…

А может быть, это и вправду возможно, просто я не знаю, как?..

Может, он объяснит мне, как выпутаться из этой ловушки?

Если из нее есть выход…

Я обреченно посмотрела на себя в самый большой осколок, оставшийся от зеркала в прихожей.

И увидела худую девушку с острыми коленями, провалившимися ключицами и руками, повисшими, как плети.

Глаза мои были пусты, как высохшие колодцы.

Я смотрела в зеркало и не узнавала своих черт.

Но не удивилась этому.

Потому что уже почти не помнила, кто я такая.

Папа зовет меня Марта.

А кто такая Марта?

Мой лоб в зеркале нахмурился, и его перерезала старческая морщина.

Из пучины неблагодарной памяти всплыли какие-то островки воспоминаний. Какой-то юбилей… Поздравления, звон бокалов… Кто-то касается моего локтя… Взгляд мужчины из угла…

Но все это было так давно… Много месяцев… или даже лет назад…

Так давно, что под наслоением времени память не в силах открыть этих далеких страниц.

Я сжала в руке маленький бумажный прямоугольник.

Времени нет. Его нет совсем. Я потеряла счет дням, но 2 ноября — день моего рождения — наступит, самое большее, через сутки.

И тогда будет поздно.

Все, что еще имеет смысл предпринять, надо предпринять немедленно.

И нужно успеть.

Мысли в голове заметались, как вспугнутые голуби.

Позвонить Корсакову неоткуда — оторванная трубка до сих пор валяется на полу в прихожей, а в мобильном по-прежнему нет связи. Значит, нужно ехать в контору. Бегом одеваться!

И я помчалась в спальню. Начала лихорадочно рыться в бауле. Что бы надеть, чтобы расположить к себе холеного адвоката?..

Вы преобразились и стали похожи на благородную девицу…

Не знаю почему, но я вытащила на свет черное платье в пол, с большими карманами и капюшоном. Я не любила это платье. Оно казалось мне траурным. Мы с Альбинкой купили его на распродаже в маленьком магазине одежды на окраине города. Я надевала его только один раз — на похороны бабушки, а потом сложила и запрятала в шкаф, в самый дальний угол.

Как оно оказалось в бауле?.. Я брала с собой только самое необходимое, к чему это платье явно не относится…

Сейчас я смотрела на него во все глаза, будто видела впервые.

И понимала, что это то, что мне нужно.

Быстро облачась в платье и глухие туфли на небольшом каблуке, я снова подошла к зеркалу — достойно ли я появлюсь в конторе адвоката?

По-моему, весьма.

На секунду мне показалось, что из зеркала на меня глянула смерть — в его стеклянной темной глубине отразилась фигура в длинном черном одеянии, в капюшоне, натянутом до самых бровей…

А за этой фигурой, далеко, в самой глуби зеркала, вдруг мелькнул цветной образ — россыпь светлых волос, яркий халатик с рыбками, свежий румянец, огонек в глазах и задорная улыбка…

Я вгляделась в тусклую поверхность зеркала и вновь увидела только черный силуэт смерти.

В капюшоне, упавшем на лицо.

Но я же не в капюшоне. Он болтается у меня за плечами!

Шепча про себя молитву, я накинула белое каракулевое пальто и выскочила за дверь.

Ключа у меня не было, поэтому дверь запереть было нечем. Но я не боялась воров. Пусть возьмут все, что им нужно.

Я даже хотела этого.

Мне показалось, что проспект сузился. Маленький парк перед домом стал еще меньше. Готические здания встали плотнее друг к другу, не оставив даже крошечного прохода. Дорога тоже стала как будто уже. На небе, как обычно, теснились серые облака.

Ускоряя шаг, путаясь в длинном платье и проклиная себя за необъяснимый выбор, я пошла к остановке.

По пути северный ветер несколько раз жестко хлестнул меня по лицу моими же волосами.

Остановка была безлюдна. Спрятавшись от ветра внутрь, я стала напряженно всматриваться в сторону, откуда должен был показаться трамвай.

Но трамвая не было.