Заветные сказки

Как известно, Галилею пересекала старинная проезжая дорога – по ней он и зашагал с посохом в руке. Его привлекала Греция, привлекали Афины – город философов. Там Иисус и поселился, смешавшись с говорливой толпой стоиков, эпикурейцев и киников. Красивые юноши были его друзьями. Прошли годы. Уже слегка засеребрились волосы Иисуса. И вот в афинском ареопаге неожиданно появился тщедушный рыжий человек с красными веками. Это был апостол Павел. Он привлёк внимание горожан красноречием и горячностью, чрезмерной даже для греков. Иисус, опершись на посох, остановился послушать оратора. «Что такое!» Он услышал рассказ о себе. Рассказ фантастический, наивный, приукрашенный какими-то глупыми чудесами, вызывавшими смех у афинян.

Вернувшись домой, Иисус сказал себе: Пожалуй, стоит написать «Записки Бога». И написал. То есть должен был написать я за него».

Вот это как раз более вероятно, что вполне оправдывает появление свидетельств о, хотя бы, чудесах, которые, более или менее объединяются в «Записках Бога», изложенных Марком, Матфеем, Лукой и Иоанном, а также оправдывает и тот совершеннейший разнобой в их записках в отношении появления Сына Человеческого и его миссии в стране заблудших овец, слава Богу – Израилевых.

Вероятно, подобные вопросы о вине Иисуса Христа волновали и нашего отлучённого от церкви писателя, Льва Николаевича Толстого. Об этом говорится в его рассказе «Записки сумасшедшего». Приведу цитату из этого рассказа:

«… Помню, другой раз это (истерика – С.Ч.) нашло на меня, когда тётя рассказала про Христа. Она рассказала и хотела уйти, но мы сказали:

– Расскажи ещё про Иисуса Христа.

– Нет, теперь некогда.

– Нет, расскажи, – и Митенька просил рассказать. И тётя начинала опять то же, что она рассказала нам прежде. Она рассказала, что его распяли, били, мучили, а он всё молился и не осудил их.

– Тётя, за что же его мучили?

– Злые люди были.

– Да ведь он был добрый.

– Ну будет, уже девятый час. Слышите?

– За что они его били? Он простил, да за что они били. Больно было. Тётя, больно ему было?

– Ну будет, я пойду чай пить.

– А может быть, это неправда, его не били.

– Ну будет.

– Нет, нет, не уходи.

И на меня опять нашло, рыдал, рыдал, потом стал биться головой о стену».

Можно порекомендовать и вполне приемлемую версию тех событий, которую изложил в книге «Покушение на миражи» Владимир Фёдорович Тендряков. Версия и о самом Иисусе, и об апостоле Павле, и о других героях того времени. Он же практически и резюмировал своё отношение к этому в повести «Чистые воды Китежа» в таких размышлениях:

«Жил ли вообще на свете Христос? Если даже и жил – допустим, – то был наверняка обычным человеком, слабей многих. Нищий бродяжка, толкавший простакам речуги, неспособный даже защитить себя. И не стоило труда схватить его, без суда, без особых угрызений совести казнить, как казнили рабов и всякую мелкую сволочь. Людей уважаемых на кресте не распинали.