Зависимые

О чем они говорили с Аней? О книгах, родителях, Амстердаме, наркотиках, сексе. Раньше она была уверена: если вскрыть ее мозг, в нем не окажется мыслей. И в распотрошенном сердце не найдется ничего, кроме злости на отца, который бил за плохие оценки. Но все заученные представления о себе стали неуклюже нарисованной карикатурой, когда Кирилл садился напротив и слушал. Обнимал, когда она говорила об отце, смеялся историям о неудачных знакомствах. Чужие жизни всегда казались Ане чуть-чуть интереснее собственной. С Кириллом фокус смещался. Каждый вечер, когда Кирилл приходил, Аня рассчитывала на секс. Наверное, она влюбилась, но старалась не думать об этом. Родители, которые никак не могли разобраться в собственных отношениях, уже оплатили ей полгода учебы в Нью-Йорке.

Однажды Кирилл остался ночевать, но попросил постелить на диване и не притронулся к ней. Через месяц Аня улетела в Нью-Йорк, где год изучала основы ресторанного бизнеса. Вернувшись в Москву, она встретилась с Вероникой, которая с придыханием рассказывала о парне по имени Кирилл.

Когда позвонила Аня, Кирилл сидел в машине и думал, как отказаться от ужина с клиенткой. Пойти домой — не лучшая идея, Вероника звонила уже три раза, значит, ей от него что-то надо, а напрягаться не хотелось.

Кирилл завел машину и поехал по адресу, который продиктовала Аня.

Спускаясь по деревянной лестнице в бар, он отключил телефон. Посетителей не было. В маленькой комнате, вдоль стен которой стояли столики, висел сладковатый запах плесени.

Кирилл кивнул бармену и попросил виски для Ани и пуэр для себя.

— Я в завязке, забыла?

Аня пожала плечами:

— Думаешь, от порции виски ты упадешь на пол и начнешь биться в припадке?

— А потом тебе придется долго возиться с моим трупом, — улыбнулся Кирилл и откинулся на кресле. — Сколько мы с тобой не сидели так вдвоем? Года три-четыре? Помнишь, как на открытии твоего бара нам не хватило шампанского и я спиздил две бутылки из «Перекрестка»?

Аня рассмеялась. Укол ностальгии по тем временам, когда они могли воровать шампанское или сбегать из дорогого ресторана, не заплатив. Кирилл сидел, широко расставив ноги. Волнистые волосы заправлены за уши. Серебряный крестик в правом ухе повернут набок.

— Кирюх, давай выпьем? Клянусь, Вероника ничего не узнает. Мне так паршиво, а кроме тебя, и поговорить не с кем, — сказала Аня. — Я в уборную, скоро приду.

Кирилл огляделся в полумраке бара. Он знал, чем закончится этот вечер. Золотистый виски призывно поблескивал. Капельки пота выступили на лбу.

Кирилл сделал первый глоток и закрыл глаза. Он не услышал, как Аня села рядом и не увидел ее довольную улыбку. После второго, еще более приятного глотка Кирилл тоже улыбнулся. Это был тот самый Кирилл, которого Ане так не хватало.

Глава 10

Стыд и недовольство собой переполняли мысли, вытекали через край, как кипящее молоко из кастрюли. Стереть из памяти, забыть все, что она наговорила и услышала.

Сидя в машине за домом Ани, Вероника понимала, что нужно написать подруге, извиниться. Сыпал мелкий снег, отвлекал, и слова не находились. Пока она составляла речь, на экране телефона высветилось новое письмо. Штраф от ГИБДД с прикрепленными фото.

Вероника открыла почту и посмотрела нечеткие фотографии.

Два человека за стеклом ее машины. Включенные фары. Люди в кадре не смотрят друг на друга, но улыбаются.

За рулем Кирилл. Сначала ей показалось, что рядом с ним сидит она — такие же длинные волосы и загорелая кожа. Вероника машинально дотронулась до своих волос — уже два года они были до плеч.

Она несколько раз перечитала письмо: превышение скорости. Разрешенная скорость: 80 км/час, скорость автомобиля 93 км/час. Они куда-то торопятся. Внизу фото: дата и время, как будто кадр из семейной хроники, 28 июля. В этот день Вероника спасалась от жары на пляже Барселоны.

Теперь она смотрела на эти фото, пока машина сзади не засигналила. Вероника выругалась матом и нажала на газ.

Кирилл игнорировал социальные сети. Единственным местом с его фотографиями был профиль Вероники в «Инстаграме».

Полтора часа ушло на то, чтобы найти девушку с фотографии. И нашлась она в памяти Вероники, которая сейчас работала на пределе возможностей. Это была помощница Кирилла, девушка с длинными ногами и некрасивым носом, которая приносила ему кофе и бронировала билеты в театр.

Выбрать Татьяну из шести кандидаток на это место мужу посоветовала Вероника. Одной из причин был Татьянин нос. Слишком неэстетичный для Кирилла. Тогда Вероника испытала облегчение, теперь злость.

Она припарковала машину у «Кофемании», открыла дверь, но не решалась выйти. Прямо сейчас там может сидеть Кирилл и гладить по волосам свою любовницу. Позвонить мужу и спросить, что он делал 28 июля в девятнадцать часов? А если он снова скажет правду? К правде нужно подготовиться.