Зависимые

Дома Наталья бросила резиновые сапоги на пол прихожей и легла на кровать в спальне. В намокшей куртке и вельветовых брюках. Через час приехал врач, которого вызвала Вероника. Закрылся в спальне с Натальей и через полчаса сообщил, что у нее нервный срыв. В больницу ехать необязательно. Давление в порядке. Сердцебиение в норме. Врач протянул Веронике заключение и список рекомендаций: обильное теплое питье, прогулки на свежем воздухе, витамин Д.

Когда врач уехал, Наталья задремала. Вероника вышла на балкон, закурила и позвонила отцу. Смотрела на золотистые купола собора за окном и предгрозовые облака, готовые вот-вот взорваться. Крутила в руках хрустальную пепельницу. Приоткрыла окно, чтобы холодный воздух охладил горящее лицо.

Отец не умолкал, и, слушая его веселый голос, она забыла, что хотела поскандалить, обвинить его в мамином горе, обидеться. Вместо этого слушала, что Игорь с Тамарой сняли дом в десяти минутах езды от Кассиса, с виноградником и видом на горы. Что днем они сидят на террасе и пьют вино, а вечером играют в петанк с друзьями или гуляют в районе порта, где старые ржавые лодки соседствуют с дорогущими яхтами. Они тоже хотят купить лодку, придумывают название. Тамара передала привет и пригласила в гости.

Услышав ее голос, Вероника достала вторую сигарету из пачки. В конце разговора отец вдруг сказал, что очень счастлив.

«Наслаждаюсь собственной молодостью», — сказал он, и Вероника улыбнулась.

Нужно время, чтобы привыкнуть к правилам игры. Как будто ей снова восемь, она проснулась от ночного кошмара и вышла в темный коридор. Папы нет дома, мама наверняка спит. Будить маму не хочется. Нужно сделать десять шагов до кухни, попить воды, стащить со стола булочку, посмотреть в окно на синее небо и вернуться в постель. Нужно научиться справляться самой.

Без папиных вещей квартира выглядела пустой, но ведь это всего лишь квартира. Ему хорошо в домике с виноградником, он счастлив.

Вероника заглянула в его кабинет, переставила местами пару книг и пошла в мамину спальню. Приоткрыла шторы, проветрила комнату, прибрала разбросанные у постели вещи.

— Мам, я сегодня поеду ночевать домой, — прошептала Вероника, присев на край кровати. — Утром позвоню.

— Не бросай меня, — прошептала Наталья.

— Я тебя не бросаю, просто еду домой. Мне тоже нужно отдохнуть.

— А где Кирюша?

— У него сегодня куча вечерних встреч, но завтра мы вместе приедем на ужин.

— Все-таки ты умнее меня, — сказала Наталья. — Ты смогла сохранить брак, прошла через все испытания. Помогла Кирюше бросить пить, ведь это все ради тебя, сам бы он не справился. Ты выиграла в этом соревновании, я тобой горжусь.

— А разве это было соревнование? — спросила Вероника.

— Отношения — это всегда соревнование, но я проиграла Игорю еще до того, как игра началась.

— Слишком метафорично, — попыталась пошутить Вероника.

Наталья села на кровати, обвела взглядом комнату, как будто искала кого-то, потом отвернулась к стене и заплакала. Но вскоре заснула, обнимая мопса, которого называла Игорьком.

Вечером следующего дня она готовила ужин и слушала Аллу Пугачеву. В своих любимых тапочках и розовом халате, она пританцовывала у плиты, пока рыба жарилась на сковороде. Час назад Наталья записалась к косметологу на круговую подтяжку лица. Мечта о том, чтобы начать жизнь с нуля, с чистого листа, этим вечером не казалась такой уж глупостью. Пугачева вышла замуж за Галкина примерно в ее возрасте.

Когда из проигрывателя прозвучали слова «А я живу одна — такие вот дела. А все она — взяла и мужа увела», Наталья взяла на руки сонного мопса и поцеловала в нос.

Стоило признать, что за годы семейной жизни она привыкла быть одна. Игорь никогда не скрывал, как любит свою работу. Пару недель назад Наталья сидела на дачной скамейке, отгоняла мошкару книжкой и вспоминала слова матери после похорон отца. Тогда мать сказала, что вместе с болью чувствует облегчение. Отец умер в пятьдесят пять лет из-за осложнений от пневмонии. Почему-то Наталья не была удивлена словам матери — втайне от себя она радовалась тому, что теперь никто не будет высмеивать ее за внешний вид московской интеллигентки.

Вероника с Кириллом приехали с букетом пионов и шоколадным тортом. После ужина Наталья разливала чай и, остановившись возле Кирилла, сказала:

— Кирюша, спасибо, что помог мне справиться. Спасибо, что такой добрый. Каждая мать была бы счастлива иметь такого сына!

Она сжала в ладонях руку Кирилла и поцеловала его в лоб.

— Для этого и нужна семья, — ответил он, — чтобы быть рядом, когда это требуется. Но вам предстоит сделать последний шаг, наверное, самый трудный. На реабилитации нас этому учили. Нужно простить. Я простил себя за свое поведение, а вам нужно простить Игоря. Все имеют право на ошибки, и он был неидеальным, и вы, и я. Даже Вероника, как ни странно, тоже. Вся красота жизни состоит из света и тени.

— Это тоже на реабилитации говорили? — улыбнулась Вероника.

— Нет, это Лев Толстой.

Они рассмеялись и еще долго сидели за столом, пока Наталья не начала зевать.