Зависть: теория социального поведения

Далее Рега исследует зависть, строя свой анализ общепринятым способом. Сначала он ищет ее источник, показывает, как он связан с ревностью, обсуждает феномен «завистливого возмущения», а также рассматривает зависть и восхищение. Две главы посвящены различным формам сексуальной и несексуальной ревности. Затем идет география зависти: в семье, среди друзей, в провинциальном городе, в определенных кругах в большом городе, например среди адвокатов, врачей и хирургов, чиновников, военных, поэтов и писателей, художников и скульпторов, от них – к роли зависти в художественной критике (которую уже язвительно описал Шопенгауэр), к зависти в академическом мире и между победоносными генералами.

В трех главах речь идет о зависти при демократии, особенно о зависти масс и ее роли в надеждах социалистов. Наконец, он исследует зависть в религиозной жизни и на международном уровне. Заключительная глава посвящена социальной функции зависти.

Как и другие, Рега видит различие между ревностью и завистью в том, что ревность подразумевает реальное отчуждение имущества или другого актива. Он демонстрирует разницу между завистью и восхищением, сравнивая соперников в ходе соревнования и беспристрастных зрителей, наблюдающих за турниром: зрители способны восхищаться соперниками, не испытывая зависти. Так же как и многие другие, Рега считает зависть пороком, негативной и деструктивной чертой. Она порождает только одну добродетель – скромность. Хотя Рега не видит смягчающих обстоятельств ни в зависти, ни в ее субъекте, хотя типичный завистливый человек достигает своей завистью исключительно того, что он никогда не становится тем, кому он завидует, и не получает то, чему он завидует, однако скромность, вызванная его страхом перед завистью, которая так необходима для социальной жизни, имеет важное социальное значение: несмотря на то что такая скромность часто фальшива и неискренна, она все равно делает возможным сосуществование людей в обществе. Она дает людям более низкого социального положения иллюзию того, что они не находятся в этом положении вынужденно. По существу взгляд Рега на зависть напоминает наш собственный. Он демонстрирует ее повсеместность и неизбежность, а также роль, которую она играет в политике XX в., он указывает на те реакции на повсеместность зависти, которые способствуют поддержанию социальной жизни. По всей видимости, Рега не был знаком с замечательным анализом рессентимента у Макса Шелера; он также не упоминает о Ницше. Он ссылается в основном на нескольких французских психологов и историков конца XIX в. Часто цитируется Теодюль Рибо, а также некоторые французские моралисты, в том числе Дидро, Лабрюйер и Ларошфуко, чьи мнения он обсуждает. Шопенгауэр цитируется один раз; имеется несколько ссылок на исследование Анри Бергсона о смехе, на Спинозу и на Аристотеля; также по нескольку раз упоминаются Жан Бурдо, Пьер Жане, Габриель Тард и Эрнест Ренан.

Мне больше всего не хватает у Рега этнографических данных и открытий, сделанных социальной антропологией в связи с феноменом зависти у примитивных народов. Однако именно в этой области с тех пор, как вышла его книга, произошел большой прогресс. Один раз он упоминает о зависти у животных, например у собак; но этология, наука о поведении, в которой в наше время произошли такие большие шаги вперед, не попадает в поле зрения его исследования. Так же мало влияния оказал на его книгу психоанализ.

По удивительному совпадению, всего лишь спустя год после того, как Рега опубликовал свою книгу в Париже, датский социолог Свенд Ранульф совершенно независимо от него начал издавать свой огромный двухтомный труд о зависти богов и уголовном правосудии в Афинах, носивший гораздо более академический характер, чем эссе Рега.

Рега также высказывает замечания относительно неразличения зависти и ревности, с которым мы уже неоднократно сталкивались в английской и немецкой литературе и повседневной речи.

Эти термины, как подчеркивает Рега, часто считаются взаимозаменимыми; так считают в том числе авторы, отличающиеся точностью формулировок[314]. Он приводит несколько примеров из французской литературы. Правда, Ларошфуко, для которого это было важно, проводит различие очень четко: он рассматривает ревность как установку, которая часто оправдана и разумна, потому что она стережет нечто, что мы имеем, но боимся потерять, в то время как зависть – это безумие, для которого процветание других невыносимо[315].

Зависть-возмущение