Завхоз снова в игре!

— Явись, Палмер! Явись! Своей силой и властью демонолога, мощью печати Бабаала, заклинаю, приди Палмер! Откликнись, кровь! Явись!

Голос Архина стал выше, хотя до визга в ультразвуке так и не добрался. На последнем "Явись" круг призыва словно бы вспыхнул, Борисов невольно прикрыл глаза рукой. В ноздри ударил странный запах, что-то приятно терпкое и животное, но одновременно с этим чуждое. Когда же он убрал руку, то обнаружил, что в круге стоят двое.

Палмер, в своей новой форме, которая стала еще более демонической. Трехметровая рогатая и волосатая бабища, с зарослями между ног, которые не скрывало даже свисающее складками пузо, отвисшими грудями чуть ли не двенадцатого размера. К этому "набору красоты" прилагались удлиненный язык и руки, ногти на которых были скорее когтями. Ноги тоже не подкачали и заканчивались уже скорее козлиными копытами, нежели изящными ступнями.

Вторая демоница была юной, стройной и изящной, практически не отличимой от человека.

— Папа? — удивленно-радостно спросила юная прелестница.

Полностью обнаженная, причем.

— Что за бред? — спросил Ридер. — Так быстро детей не делают!

— Явилась кровь, — упавшим голосом ответил Архин, отступая на шаг от круга.

— К чему эти фокусы, Палмер? — спросил Борисов.

Магия Призыва внутри него еле слышно звенела, да, похоже, связь с этой юной обнаженной красавицей присутствовала изначально, даже без заключения контракта. Доказательство родства.

— Ты не рад видеть нашу дочку? — ухмыльнулась рогатая Палмер.

Сколько магии они вбухали в эту дочку, хмуро подумал Борисов, ведь в прошлую их встречу Палмер была еще только беременна. От обнаженной "дочки" исходил не просто зов крови, а еще и ощущение силы и волны похоти и желания. Они бились в защитный барьер, просачивались, звали и манили. Прийти и взять, овладеть этой тугой, упругой плотью, впрыснуть в нее свое семя, продлить род.

— Не рад, — ответил Борисов, подвигав челюстью.

— Мама-а-а-а-а-а, — разревелась красавица, припадая к левой груди Палмер.

Зачмокала, посасывая ее, ручищи Палмер начали массировать плечи дочки, грудь, ягодицы, все это стремительно переросло в какой-то секс-массаж руками и языком, прямо в воздухе, чтобы лучше было видно. Отвратительно-завораживающее зрелище, от которого все собравшиеся словно впали в ступор, следили, теряя разум и роняя слюну.

Очнись!! — заорал Лобзик, обжигая руку.

— Архин! — крикнул Борисов.

Гном-чернокнижник не сразу вышел из транса и любовные соки двух демоницы, смешанные с кровью и слюной, достигли защитного контура. Влились и растворили его.

— Ага! — взревели демоницы.

— Папа, иди ко мне, я тебя обниму!! — прыгнула к нему дочка, распахивая объятия.

Ридер метнул и подорвал жадные бомбы, но Палмер изрыгнула струю энергии, окутавшую бомбы и не давшие им сожрать все вокруг.

— … придай мне сил, — прошептал Ддос, вскидывая посох.

Оттуда вырвался мощнейший, толстый луч, ударивший прямо в Палмер и размазавшийся о пленку защитного купола. Пленка словно захрустела, Палмер ответила чем-то демоническим, но Борисову было уже не до того. Он вскинул Лобзика, который врезался стволом прямо в рот новоявленной дочки. Немедленно раздались стонущие, чмокающие звуки, дочка двигала головой так, словно сотню лет этим занималась.

— Дочка вся в маму, — поморщился Борисов.

Спасай, напарник! — пришел стон Лобзика.

Борисов и сам уже ощутил холодок, "дочка" натурально отсасывала энергию из них обоих, да еще и рвалась вперед, похоже спеша прижать "папу" к груди. Борисов выдохнул зло и выстрелил.

— Говорят первый секс взрывает мозг, — пошутил Борисов, но вышло не очень.

— Ддос, дави ее, дави! — кричал Архин, торопливо творя новый ритуал.

Его тоже заляпало содержимым черепной коробки дочки, но гном не мог сейчас отвлечься, чтобы смахнуть эти кусочки мозгов с себя, поэтому Борисов направил к нему Хомяка. Божественная зверюга разом облизала Архина, смахнув все с него и сожрав, и принялась вылизывать пол.

Ридер кидал и кидал еще бомбы, Борисов присоединился, выстрелил несколько раз, но без особого результата. В круговерти цветного сияния заклинаний, гудящем вихре сталкивающейся магии, все гасло без следа, словно тонуло в пучине.

— Еще, еще, еще немного, — бормотал Архин.

Затем словно выхватил из воздуха огромные ножницы, щелкнул ими, перерезая невидимую нить. Раздалось басовитое гудение, а самого Архина отбросило прочь, швырнуло по каменному полу.

— ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! — раздался гулкий хохот Палмер, от которого затряслась пещера. — Жалкие недоучки!

— Я же говорил, надо было жрецов Жадности брать, — прокряхтел Архин.

— Ничего, — усмехнулся Борисов уголком рта. — Хомяк, кусь-кусь.

Хомяк, торопливо слизнул остаток ноги "дочки", и почти прыгнул вперед, к вихрю энергий. Оскалил пасть, расширил ноздри, втягивая в них многоцветье, словно кто-то заснял выдыхание дыма, раскрасил его и прокрутил наоборот.