Завхоз снова в игре!

— Хорошо, хорошо, замаскируйте исчезновение, пусть там его, не знаю, вышестоящее начальство вызовет к себе, осудит на казнь, посадит в тюрьму, что угодно, но разберитесь с этим инцидентом!

Глава 20

Они появились в полдень, когда Борисов уже собирался отобедать и обсудить ряд вопросов с лидером клана «Дети Гондора» Арагорном Вторым. Стражник загородил было путь, но цверг, шагавший вперед, показал ему какую-то бляху и рявкнул:

— Дело Наместника! — и стражник отскочил, словно его ударило током.

Затем цверг вскинул руку и громко крикнул.

— Арестуйте этого человека! — указывая на Борисова.

Три мага за его спиной вскинули руки, начавшие светиться. Перед носом Борисова внезапно оказалась спина Мариэтты, заслонившей его собой. Борисов отодвинул ее, обнаружив, что диспозиция сил изменилась. Аврэль держал под прицелом лука трех магов, и стрела на тетиве светилась не хуже, чем руки этих самых магов. Дуболом, покрывшись корой, надвигался на цверга, который выставив перед собой бляху, верещал:

— Дело Наместника!

Арагорн Второй с задумчиво — ошарашенным видом смотрел на все это, не спеша, впрочем, вмешиваться. Тут Борисов его не осуждал — с чего бы главе клана лезть в имперские разборки, но в то же время отметил, что Арагорн мог бы и вступиться за союзника. Другой комендант ему вряд ли гостевые визы будет продавать.

— Постойте, — поднялся Борисов. — Отставить драку.

Преданность команды — это хорошо, думал он, но если дойдет до драки — куда потом бежать? К детям богов? Кому он там нужен, без денег и крепости? За Ветреную и статус коменданта следовало сразиться хотя бы затем, чтобы не начинать все сначала, с нуля. Если уж ему суждено провести здесь остаток жизни, то стоило начать карабкаться наверх не с позиции бедняка и изгоя.

— За что же меня хотят арестовать? — поинтересовался Борисов спокойным тоном.

— Связи с врагами, — взгляд цверга вильнул в сторону Арагорна, — помощь им в проникновении в Империю, незаконные доходы и их сокрытие, ослабление обороноспособности Империи, пренебрежение своими обязанностями, нарушения устава, создание угрозы жизни подданным Империи…

Это он о купцах говорит, сообразил Борисов, и немного удивился про себя. За двукратную прибыль имперские купцы готовы были его на руках носить, сами выбили какие-то там нужные разрешения, и торговали так, что камень на дорогах дымился от интенсивности провоза грузов туда-обратно. И тут вдруг создание угрозы!

— Аврэль, опусти лук, — негромко скомандовал Борисов, не отрывая взгляда от цверга.

Тот, казалось, смущался и не знал, куда девать руки, отводил взгляд, перекладывал бляху из кармана в карман. В общем, ничуть не напоминал самого себя минутной давности, и это наводило на подозрения.

— Команданте! — сквозь стиснутые зубы прошипел Аврэль, даже не думая опускать лук.

— Любезный, — обратился Борисов к цвергу, и тут же услышал подсказку от Мариэтты, — Марлин, прикажите, пожалуйста, вашим магам опустить руки. Зачем нам драка, когда мы можем поговорить и договориться как два цивилизованных жители Империи, да простоит она вечность?

Цверг моргнул, еще раз, и потом нехотя повел рукой. Маги, в темных мантиях и балахонах, опять напомнившие Борисову Британию и Хогвартс, встали полукругом за спиной Марлина. Напряжение в зале спало, хотя и не до конца. Арагорн, казалось, пожирал глазами сцену и вид у него был скорее ошарашенный, нежели задумчивый.

— Вы же знаете, Марлин, что Наместник Тарлин лично прилетал сюда, чтобы наградить меня вот этим орденом? — Мариэтта подала орден, и Борисов смутно подивился, зачем она вообще его таскала с собой. — За героическую оборону крепости от врагов. Наместник Тарлин называл меня другом и призывал и дальше делать все, что в моих силах.

Марлин лишь моргал, словно загипнотизированный видом надвигающегося на него Борисова. Раньше вид старого тела Филча так не влиял на «горных коротышек», к коим Борисов относил всех чохом: и цвергов, и гномов, и карликов, и прочих мелких обитателей горных глубин, но раньше и арестовывать никто не приезжал.

Борисов нарочито говорил плавно и медленно, параллельно обдумывая ситуацию. Судя по растерянности Марлина, а также скудости сил, Наместник был не в курсе происходящего. «Наезд» кого-то из конкурентов, желающих заполучить хлебное местечко, ставшее хлебным исключительно стараниями Борисова. Но конкуренты — наверняка какая-нибудь крыса из канцелярии или прихлебатель Наместника — о том могли и не знать, оценивая все по внешним проявлениям: стояла никому не нужная крепость, а потом бац! Деньги, деньги, деньги, торговля, еще деньги и минимум смертей.

Тут Борисову захотелось скривиться — не учел такого риска, не учел.

— И теперь, по чьему-то доносу — кстати, чьему?

— Мне это неведомо, — медленно покачал головой Марлин.