Завхоз снова в игре!

— Уводите команданте!

Три орка, закрыв Борисова щитами и телами, пятились, выталкивая Фёдор Михайловича в сторону крепости. Со всех сторон доносился грохот, и лавина бойцов крепости, обогнув Борисова, столкнулась с лавиной детей богов. Шары огня, камни, лучи света и тьмы, молнии, град, грохочущие вспышки и взрывы чего-то зеленого, магия грохотала и гремела прямо над головами двух стенок, столкнувшихся в смертельной схватке.

— Я еще даже не начинал! — донесся выкрик Дуболома, неожиданно подросшего на две головы.

Весь закованный в дерево, он крошил, ломал и крушил ветками, магией и корнями.

— Сдохните, дети богов! Сдохните! — орал он, перекрывая шум битвы.

Борисов обратился к новообретенному призыву и скомандовал жабе Квакушке.

— Дави их всех!

Глава 28

Июль 1042 года ОТИ

— Итак, господа, проверка представителем Императора закончена, и теперь я снова отбываю в Сойль, чтобы получить заслуженную награду.

Главы кланов сидели кислые, не спешили вскакивать и аплодировать. Это немного озадачило Борисова, но потом он решил, что главы кланов опять решили поиграть в «униженных и разоренных», дабы выбить себе больше виз по сниженной цене. О настоящей причине, начавшейся с пачки форумных «жаб», с надписями «Их задавила Жаба», «Жаба доминирует», Борисов не догадывался и не мог догадаться, по крайней мере, пока. Разумеется, дело было не в самих картинках, подобному троллингу подвергался практически любой клан, выбившийся из средней массы, а в том, что за ними последовало.

Предупреждения от администрации, мол, нечего использовать баги игры.

Попросту говоря, кланам «Алые Орлы», «Дети Гондора» и «Александр Македонский» предстояло разорвать договор с Борисовым и лишиться легального доступа в Темную Империю. Именно сейчас, на пороге получения настоящих виз, после стольких вложенных сил и средств, такой разрыв был особенно обиден. Но и с администрацией не поспоришь, забанят и все тут.

Кондор, Арагорн и Птолемей переглянулись.

— Вы едете сами или вас вызывают? — спросил Арагорн.

— Вызывают, конечно, — ответил Борисов.

Он не стал добавлять, что невозможно приехать самому и начать требовать награду «Герой Империи», за такое и хорошего пинка получить можно. Но здесь все было на мази, бумаги подписаны и отправлены, и даже поездка в Сойль была больше формальностью, вызванной, насколько понимал Борисов, скорее желанием Тарлина закрепить союз, может быть даже сразу сыграть свадьбу с Жаклин.

Этого Борисов тоже пояснять не стал.

— Не волнуйтесь, — сказал он, — понесенными вами расходы, как и договаривались, пойдут в зачет виз, снижения пошлин и оплаты за охрану и сотрудничество.

Главы кланов продолжали кисло переглядываться, и это уже начинало раздражать Борисова. Опять же, он не догадывался о реальной причине — требовании администрации — и поэтому и подумать не мог, что упадок духа вызван как раз его словами. Главы кланов рассчитывали на все, сказанное Борисовым, но в то же время понимали — этого не будет. Вызов в Сойль — прикрытие от администрации, на самом деле Борисова там схватят и казнят, а в крепость прибудет новый комендант.

Без дробовика и желания разговаривать с детьми богов.

— Мы не волнуемся, — ответил за всех Птолемей. — Просто переживаем за вас, Аргус.

— Мне ничего в Сойле не угрожает, — ответил беззаботно Борисов.

Кроме, возможно, секса с Жаклин, но это Фёдор Михайлович мог пережить. Все равно это произойдет, не сейчас, так потом, думал он, и может быть страшная жена даже лучше, шантажировать ей никто не сможет, и привязанности не будет.

— Так что можете готовить людей и деньги, — заверил их Борисов, — это будет не просто именная крепость, а пограничный укрепрайон, на все четыре крепости.

Главы кланов опять переглянулись, и Борисов неожиданно понял причину их унылости. Чувствуют, что Борисов обдерет их, как липку! Отказаться не могут, поторговаться зудит и не рискуют, по прошлому опыту. Вот и сидят кислые, за свои денежки переживают. Борисов заржал мысленно, и мысленно же хлопнул себя по ляжкам, с криком «ай да завхоз, ай да сукин сын!» Поэтому Борисов не стал их расспрашивать, лишь еще раз заверил, что их ждут великие дела, и на том распрощался.

— Адмы нас выебут и высушат, — заметил негромко Кондор, когда Филч ушел.

— Что же ты не разорвал договор? — язвительно заметил Арагорн. — Надеешься на чудо?

— Формально мы ничего не нарушаем, — рассудительно сказал Птолемей, — пока Филч отсутствует.

— Когда это адмов волновали формальности? — бросил Кондор зло. — Главное, сами же обосрались, а нам теперь выкатывают!