Завод «Свобода»

Кстати! Что там громыхает так ужасно?! Ах, это! Это наш Пал Палыч P ест бутерброд с колбасой. Но почему такой грохот? Да потому, что колбаса железная. Её тоже бывшие оборонщики производят. Мы же сказали — конверсия.

Но почему всё-таки такой грохот? Да потому, что Пал Палыч тоже железный. А железным он стал потому, что его закаляет начальник производства F. Вызовет к себе в кабинет и строго дыхнёт на него жидким азотом. Пал Палыч выходит — и весь день как живой.

Трудно, трудно стало работать на «Свободе». Раньше было проще. Не пришёл — расстрел. Не успел — расстрел. А теперь что? Теперь конверсия. Не пришёл — в мясорубку. Не успел — в мясорубку.

И только в гальваническом цеху всё по-прежнему. Всё как в былые времена. Те же ванны с серной кислотой. Тот же зелёный туман. И та же Вера Михайловна B. Уважаемая Вера Михайловна! Мы провели референдум по поводу вас. Вопрос был поставлен так: «Вера Михайловна: ядовитая или полезная?» Результатов референдума мы обнародовать, к сожалению, не можем, так как бумагу сразу после прочтения в секретных целях съела Маргарита Константиновна. Так как она не отравилась, мы сделали вывод, что Вера Михайловна не ядовитая, а полезная. Спасибо вам, Вера Михайловна, за ваш нелёгкий труд!

Что касается нашего директора V… то тут проза бессильна. Поэтому мы сложили про него песню. Жил-был директор один, «Астру» имел и «Тюльпан». Но он планету любил, ту, где живёт марсиан. Продал директор «Тюльпан», «Астру» велел прекратить, стал для простых марсиан миксеры производить. Миллион, миллион, миллион СКВ из окна, из окна, из окна видишь ты. Кто влюблён, кто влюблён, кто влюблён, тот лавэ на раз-два превратит в планы и мечты. Утром ты встанешь со сна, может, сошёл ты с ума? Корпус седьмой на дрова, слесарь и токарь — в бега. Здесь не Меркурий, а Марс, как мы теперь будем жить? Как на «Свободе» дышать, милый директор, скажи!

Но это лирика. На самом деле на «Свободе» дышится легко! А вот работается трудно. Бланки заказа слишком короткие. Если в шестнадцатый раз переносить срок изготовления детали, то места может уже не хватить. В этом случае выход прост: просто переверните бланк и начните жизнь с чистого листа! Главное при этом — не попасться на глаза F. Он вас этот бланк заставит принять перорально. То есть через рот. А может быть, и… Но не будем о грустном. Вообще-то F у нас добрый, просто он натура такая… полярная. Жаль, что его в своё время директор N в Антарктиду не отпустил. Там бы сейчас уже яблони цвели. А так приходится устраивать Южный полюс прямо на «Свободе». Увидев F, начальники цехов сбиваются в кучу, как императорские пингвины, и держатся за яйца.

Хорошо хоть, стараниями директора у нас на «Свободе» всё оптимизировано! То есть если раньше человек работал просто плохо, то теперь он может работать хуже некуда. А если он работал хорошо, то теперь он видит, что лучше уже некуда, и прекращает работать вообще.

Но если честно, то все вышеперечисленные отдельные недостатки нам совершенно не мешают! Чем была бы наша планета без «Свободы»?! Она была бы захолустным Плутоном каким-нибудь! Без наших инженеров кто косил бы сено и убирал с полей картошку? Кто выращивал бы форель? Ну и разное там по мелочи, вроде навигационных приборов и аппаратов для лучевой терапии… Вообще, без «Свободы» сразу становится непонятно, который час, где штаны и кто я такой. Это каждый рабочий может заметить по себе на выходных. «Свобода» как-то дисциплинирует. Хотите, уважаемые инопланетяне, остаться у нас навсегда? У нас тут почти как у вас на Земле. Какие вкусные радиоактивные яблоки растут у четвёртого корпуса!

А серная кислота в ваннах такая крепкая! Оставайтесь, а то совершенно некому работать! Знаете, на «Свободе» пригодится всякий, от нас даже филологи не могут оторваться. На всех языках матерятся, но не уходят. Да и куда можно уйти со «Свободы»? В несвободу? Глупо же, согласитесь!

[26. ТУРБА-УРБА]

Ходжа Z и Данила L, активисты и приятели, идут по родному цеху ТНП в конце рабочего дня. День рабочий длится сегодня двенадцать часов. Аврал. Ходжа Z и Данила L видят красивых девушек и молодых людей. Скоро всё ёбнется, говорит Данила L. Ходжа Z мрачно кивает. Только их цех ТНП может спасти «Свободу». Ведь рыночная экономика не может производить одни пушки (Ходжа Z по вечерам поспешно хватает высшее экономическое образование). Ей нужно также и масло, такое как: радиоприёмники, электромясорубки, спецустройства для прочистки канализации (изобретение родного ОКБ), блокнотосшиватели, игрушки «Лук-самострел» для дошкольного возраста, калейдоскопы, фонендоскопы, береговые и судовые РЛС и, конечно же, «Золотой шар», убивающий раковые клетки. Только мы можем что-то сделать, — Данила L замечает намётанным глазом проскочившую в дверном проёме проф союзную кружевницу тётю Таню S, филолога и распределителя, с чем-то жёлто-пёстрым на руках. Идём-ка посмотрим.