Завоевание Туркестана. Рассказы военной истории, очерки природы, быта и нравов туземцев в общедоступном изложении

Через 6–7 лет после похода Перовского построено укрепление Копальское, ныне город Копаль, в Семиреченской области, а в устье Сыр-Дарьи – Казалинское. Тут на Сыр-Дарье наши столкнулись с коканцами, у которых на этой реке были построены свои укрепления, между прочим Ак-Мечеть самое сильное. Прикрываясь ими, коканцы свободно проникли в земли подвластных нам киргизов, брали с них зякет (подати), в случае сопротивления жгли, грабили, убивали, а прослышав о приближении русских войск, немедленно скрывались. В 1850 г. они угнали до 20 тысяч голов скота, в другой раз – еще 26 тысяч, в следующем году – 75, и так без конца. Обнищавшие киргизы взмолились о защите, и тогда было решено идти вверх по Сыр-Дарье, а семиреченским войскам двинутся навстречу, чтобы таким образом замкнуть обширное степное пространство. Начало этому сближению было положено со стороны Оренбурга графом Перовским, а со стороны Сибири отважным и тогда еще молодым офицером Колпаковским.

Генерал-адъютант Колпаковский

В 1853 г. Перовский осадил Ак-Мечеть, где было сосредоточено главное управление всех коканских крепостей. Здесь постоянно кочевали до 5000 киргизских кибиток, да приходило на зиму из русских пределов до 3000. Все они подвергались насилию и поборам. Хотя эта глиняная крепость имела всего 300 защитников, но осада ее затянулась дольше, чем она того стоила. Перовский, изведав неудачу в хивинском походе, действовал весьма осторожно, вел осаду по всем правилам военной науки, точно брал сильную европейскую крепость. Это ободрило коканцев, среди же киргизов прошел слух, что русским никогда не взять Ак-Мечети. Сначала они упорно оказывались доставлять скот, отчего сказался недостаток в мясе. Киргизы думали, что если русские и возьмут крепость, то разорят ее и уйдут себе за Линию, а коканцы всю злобу вымесят на них. Они успокоились только тогда, когда Перовский приказал заготовлять для крепости запас сена и топлива, значит, имел намерение оставить ее за собой. После этого распоряжения киргизы начали пригонять скот, 150 человек даже нанялись на земляные работы. От скуки солдаты забирались в крепостной ров и там в прохладе располагались на отдых. Один солдат 4-го линейного батальона, по фамилии Григорьев, работавший постоянно с саперами, заметил, что на откосе обвала лежат мешки с землей. Среди бела дня, под выстрелами коканцев он взобрался на обвал, преспокойно опорожнил мешки и благополучно возвратился с ними в траншею. Когда его притянули к ответу, он оправдался тем, что мешки понадобились ему для исподних. Бывшие при отряде калмыки еще меньше обращали внимания на грозных защитников: днем они совсем открыто ходили между траншеями (ровики с присыпкой из земли) или забирались в коканские огороды под самой крепостью, где воровали арбузы и дыни. От выстрелов с крепости калмыки закрывались лопатой, деревянную лопату держали плашмя, а железную ребром, чтобы коканец «не испортил казенную вещь» и наших солдат они учили также закрываться. По ночам коканцы освещали наши ночные работы факелами из деревянных шестов, обмотанных насаленными тряпками. Перовский приказал освещать таким же способом крепостные стены, чтобы заранее приготовиться к встрече. Дело в том, что коканцы оказались мастера на вылазки. Первую вылазку они сделали днем, спустились по веревкам со стены и бросились с саблями на головную (ближайшую) траншею: двух солдат успели зарубить.