Завоевание Туркестана. Рассказы военной истории, очерки природы, быта и нравов туземцев в общедоступном изложении

Один ученый араб, посетивший много лет тому назад Ферганскую долину, говорил так: «Это прелестнейшая страна на Божьей земле, богатая деревьями, изобилующая реками, оглашаемая пением птиц… Весь Согд, словно плащ из зеленой парчи, с вышитыми голубыми лентами проточной воды и украшенный замками и домами»…Такова долина Ферганы, или по древним сказаниям, «Согд», по крайне мере, в той ее части, которая обильно орошается левыми притоками Сыр-Дарьи, вытекающими из Алайского хребта. Кроме большого оазиса, который тянется извилистой лентой, где шире, где уже, в длину до 250 верст, есть отдельные небольшие участки, напоенные влагой, вот тут-то желтозем и дает громадный урожай пшеницы, ячменя, джугары, кукурузы, риса, кунжута, мака, льна, конопли, хлопчатника, табака, люцерны и прочих хлебных, красильных или лекарственных растений. Остальные места так же бесплодны, как и все среднеазиатские пустыни. Здесь, в этой стране, безводная пустыня в соседстве с многолюдным оазисом; лошадь, верблюд, бык, осел, овца, коза пасутся чуть ли ни на одном пастбище. То же можно сказать и про климат. В то время, когда в горах царит ледяной холод, у подножия этих гор только прохладно, а в остальной долине жарко, душно. Бывают летом дни, когда можно испечь на земле яйцо, термометр в тени показывает 35–36 °C. Лучшее время года – сентябрь и октябрь, когда летний зной спадает и дышится полной грудью.

Карта Туркестанского края

Хотя горы, окружающие Фергану, суровы, но между горных цепей встречаются долины, дающие приют стадам кочевника. Такова, например, долина, известная у киргизов под именем «Рая». С перевала Хатын-Арт, что на Алайском хребте, где не раз бывали наши войска, перед зрителем развертывается роскошная долина «Рая» (Алай), покрытая богатым пестрым ковром, вдали белеет снеговая линия Заалайского хребта с белыми шапками пика «Кауфман» и других громадных ледников. На тучных пастбищах Алая самая захудалая лошаденка в двухнедельный срок становится неузнаваемой. Временные обитатели долины, кара-киргизы, проводят зиму или в ущельях, или уходят поближе к городам. Как ни коротко лето, однако они успевают два раза убрать люцерну, кроме того, высевают пшеницу и ячмень, но главное их богатство – курдючные овцы и лошади, затем они держат еще рогатый скот, двугорбых верблюдов, ишаков и яков.

Местами и горы имеют свою прелесть, это, конечно, летом. Вот горная речка с чистой прозрачной водой шумно бежит по каменистому дну; по берегам разрослись березы, шиповник, барбарис; у березы корни подмыло, и она точно плачет, наклонившись над водой. По пути встречается каменная гряда, порог с трещиной, куда врывается речка, и теперь она скачет как бешенная, пенится, клубится, брызжет во все стороны.

Чем дальше вниз, тем чаще и шире раскидываются ковры роскошной зелени с самыми причудливыми цветами, вперемежку с зелеными лугами темнеют рощи арчи и елок, еще ниже – клен, яблоня, малина, смородина; шумный холодный поток совсем скрылся в этих кустарниках и его можно проследить только по глыбам камней, обросших мхом. Наступил вечер. Киргизы кругом сидят на траве и слушают рассказы своих краснобаев, ребятишки ловят телят, чтобы привязать их на ночь, бабы доят коз, коров. Повсюду говор, ржанье лошадей, рев скота, блеянье коз и баранов. Днем в жару тихо: киргизы спят по кибиткам, дети тоже спят или резвятся в речке, только киргизки, вечные работницы, сидят с веретеном и пучком шерсти. Наверху, на горе, понурив головы, стоит табун лошадей, между кустами мелькают козы, а внизу у речки, отъевшиеся на приволье быки и коровы. Стражами мирного пастушьего быта стоят вдали гранитные громады с темными пятнами по уступам, то еловые рощи. Там, на горных высях, ползучая арча, похожая на наш можжевельник, дикий лук и мелкие травки покрывают большие пространства между скал, на которые смело взбирается дикая коза, горный баран или марал. Небесные выси оживляют цари пернатых – громадные грифы, орлы, выслеживающие издалека свою добычу, поближе к стадам держатся беркуты, соколы, коршуны.

Михаил Дмитриевич Скобелев

Среди киргизских кочевок проходит караванный путь из Бухары через Кокан на перевале Терек-Даван, в Кашгар. Издревле Китай и Средняя Азия обменивались товарами этим путем и безопасность его коканские ханы покупали дорогой ценой – то деньгами, то подарками. Уже долина Фергана была в наших руках, когда кара-киргизы, думая что их кочевья неприступны, по весне 1876 г. провозгласили ханом какого-то юродивого и перерезали наших джигитов, разосланных для поимки разбойников.