Завоеванная инопланетным воином

Рендаш — Экхора, Клинок Алигарии, выкованный в бесконечной войне — попал в зависимость от человека. Маленькая человеческая женщина стала самой важной в его жизни, и, возможно, была единственной причиной, по которой его не поймали. Человек, который сражался с ним, загнав его в тупик. Они боролись из-за желания друг к другу, но она отказывалась уступать, и он не стал бы принуждать к чему-то против ее воли, независимо от того, как сильно она, казалось, этого хотела.

Как бы глупо и неправдоподобно это ни звучало, если произнести вслух, ему нужна она рядом, чтобы крепко спать. Присутствие Зои, казалось, успокаивало его разум, каким-то образом сдерживая мысли — воспоминания и фантазии — о его пленении и многих битвах, которые он вел. Она была его единственным утешением в этом мире, его единственным товарищем, его единственной надеждой. С ней он мог быть Рендашем — или просто Реном, как она ласково называла его. Он мог быть тем, кем он был, или тем, кем хотел быть: алигарийцем, выполнившим свой долг. Алигарийцем, который мог познать мир.

Без нее он был просто беглецом на чужой планете, отчаявшимся и одиноким.

Больше этого не будет. Не будет этой разлуки, этого одиночества.

Даже если они не спарятся, ему нужно быть с ней. Ему нужно держать ее в своих объятиях и ощущать этот маленький привкус надежды.

Он отбросил одеяло в сторону и встал с кровати, широким шагом подошел к двери, а затем направился по дорожке в комнату, которую занимала Зои. Скорее всего, она уже спит. Он проскользнет в постель рядом с ней, нежно обнимет ее и найдет утешение. Любые проблемы, которые возникнут, когда она проснется, можно будет решить утром. До тех пор она ничего не узнает. Она крепко спит.

Рен бесшумно открыл дверь и вошел в комнату. Мощный аромат — знакомый и дразнящий — сразу поразил его.

Аромат ее возбуждения.

Хотя солнце уже давно зашло, а на улице продолжал падать снег, в окна проникало достаточно света, чтобы обеспечить отличную видимость, не используя найрос. Тем не менее, ему потребовалось мгновение, чтобы осознать, что он видит на большой кровати, пока подкрадывался к ней. Инстинкт — тот первобытный, глубинный инстинкт, который вытеснил все его тренировки — взревел на первом плане.

Зои лежала обнаженная в центре кровати. Ее голова была повернута набок, волосы разметались вокруг. Одна рука сжимала грудь. Другая была у нее между ног, поглаживая лоно. Она прикусила губу и застонала, откинув голову назад.

Рендаш прищурился, чтобы обострить зрение. Он глубоко вдохнул, втягивая ее аромат. Его грудь вздымалась от учащенного дыхания, и он оскалил зубы, прижав кулаки к бокам, эрекция напряглась под брюками.

Низкое рычание вырвалось из его груди.

Зои закричала, распахнув глаза, и запустила в него подушкой. Она с мягким ударом попала ему в лицо.

Она отпрянула, когда он отбросил подушку в сторону. Рендаш бросился на кровать, поймав ее верхними руками, прежде чем Зои успела нырнуть на пол.

— Зои, — прохрипел он, притягивая ее ближе, ловя размахивающие руки за запястья и оседлав ее бедра, чтобы защититься от диких пинков.

Она прекратила бороться и уставилась на него широко раскрытыми глазами.

— Рен?

— Кто еще это мог быть?

— Я не знаю! Темно, а ты…Ты… О Боже. Ты видел меня, — она попыталась вырвать руки.

Что-то блеснуло на ее пальцах в слабом свете. Он медленно приблизил ее руку к своему лицу. Этот аромат, этот опьяняющий аромат исходил от ее руки. Он закрыл глаза и снова зарычал, болезненно осознавая, что ее тело прижато к нему.

— Я видел тебя, — сказал он, — и я хочу тебя, — он наклонил голову, взял ее пальцы в рот и пососал. Ее вкус разлился по его языку, непохожий ни на что, что он пробовал раньше. Непохожий ни на что, что он себе представлял.

У Зои перехватило дыхание.

— Я не могу… Я не могу поверить, что ты только что это сделал.

Рен вытащил ее пальцы изо рта, проводя губами и языком по всей их длине, чтобы уловить остатки ее вкуса.

— Мне нужно больше. Прямо из источника.

— Что?

Он прижал руки Зои к кровати, скользя ладонями нижних рук вниз по ее бокам. Его рот остановился на впадинке у основания ее горла, прежде чем пересечь ложбинку между грудями, медленно продвигаясь все ниже и ниже, пока он сползал вниз по ее телу.

— Рен? — спросила Зои, затаив дыхание. — Что ты делаешь?

— Скажи мне, Зои, — он добрался до ее живота, покрывая жадными поцелуями мягкую плоть. Ее живот затрепетал. — Скажи мне, что ты хочешь этого. Ты хочешь меня.

— Мы не должны…

— Больше никаких игр, — еще один поцелуй, еще одна легкая проба вкуса. — Больше никаких отрицаний. То, чего мы хотим, — его руки дотянулись до ее ног, и он ухватился за бедра, заставляя их шире раздвинуться, — мы берем. Скажи мне, что ты хочешь, как и я.

Он поцеловал ее чуть выше волос на лобке

Зои вздрогнула, и ее аромат усилился. У Рена потекли слюнки.

— Да, — выдохнула она, сжимая в кулаки постельное белье. — Да, я хочу тебя, — она подняла голову. — Но что ты…