Завоеватели. Как португальцы построили первую мировую империю

Захваченные врасплох люди разбегались во все стороны. Убивали всех подряд, пощады не было никому. Знатную женщину, которую несли в паланкине, сбросили на землю и убили. Та же судьба постигла ее носильщиков. Маленьких детей выхватывали из рук обезумевших от ужаса матерей, хватали за ноги и били об стены. Расправлялись со всеми без исключения — с женщинами, мужчинами, молодыми и старыми, бродившими по улицам священными коровами и бродячими собаками. «Наконец живых не осталось». Корабли из Гуджарата сожгли. В некоторых местах еще пылало несколько очагов сопротивления, но все попытки смельчаков были тщетны. В конце дня Алмейда собрал своих людей в мечети и распорядился, чтобы еще раз тщательно осмотрели все улицы. На следующее утро Алмейда разрешил разграбить город. Португальцы отпускали группы по двадцать человек, затем они возвращались на берег, нагруженные добычей. Однако к вечеру Алмейда забеспокоился — беспорядочное мародерство и пьянство его людей могли привести к тому, что в случае, если жители города постараются оказать сопротивление, португальцы потерпят поражение. Втайне Алмейда приказал, чтобы город подожгли. Люди, прятавшиеся в подвалах, сгорели живьем, так же как и животные, привязанные в хлевах и конюшнях. Женщины и дети с криками выбегали из пылающих домов, но вице-король приказал убивать их всех. В Дабуле царил хаос: мычали коровы, ржали лошади, кричали люди. В воздухе стоял запах горелой плоти. Значительная часть Дабула была разрушена. Когда пожар прекратился, мародеры принялись рыскать на пепелищах, заглядывать в подвалы, где лежали тела хозяев, и осматривать колодцы, надеясь отыскать еще что-нибудь ценное.

Задержавшись лишь для того, чтобы разрушить поселения вдоль побережья, Алмейда вместе со своей армией отплыл 5 января 1509 года. Число погибших неизвестно, однако оно, вне всякого сомнения, было велико. Потери же португальцев были ничтожны. Когда добрались до Чаула, Алмейда потребовал заплатить дань, которую собирался получить на обратном пути после того, как одержит победу над мусульманским флотом.

На острове Махим (недалеко от Мумбаи) португальцы не обнаружили ни единого человека. Все население бежало. Известие о трагедии в Дабуле разлетелось по всему побережью со скоростью ветра. Так же как и нападение да Гамы на «Мири», жестокая расправа над жителями Дабула стала непростительным поступком, надолго оставшимся в памяти. Теперь на пострадавшем от атаки побережье появилось новое выражение: «Да падет на тебя гнев франков».

Алмейда продолжил путь к Диу, собираясь разыскать и уничтожить египетский флот. При нем было письмо от Малика Айяза, который вместе с Хусейном нехотя готовился к предстоящей битве. Айяз надеялся заключить союз с вице-королем и заверял, что пленники, захваченные в Чауле, находятся под его защитой и покровительством и с ними хорошо обращаются. Кроме того, Айяз предоставил Алмейде важную информацию о диспозиции флота мамлюков. Айяз снова не собирался складывать все яйца в одну корзину.

Если после случившегося в Дабуле у него еще были какие-то сомнения относительно намерений португальцев, то они развеялись, когда пришел ответ от Алмейды. Письмо было вежливым и сдержанным, однако между строк ясно читалась угроза.

«Я, вице-король, пишу тебе, уважаемый Малик Айяз, чтобы сообщить, что направляюсь к твоему городу вместе с моими рыцарями, дабы отыскать людей, которые прячутся там после того, как напали на моих людей в Чауле и убили человека, известного как мой сын. Надеюсь с Божьей помощью отомстить им и тем, кто их поддерживал. Если не найду их… твой город должен будет возместить мне все, равно как и ты, оказавший им такую большую помощь в Чауле. Сообщаю тебе все это, дабы ты был предупрежден. Я иду. Сейчас я на острове Бомбей [Мумбаи], что может подтвердить человек, который доставит это письмо».

Глава 15. Диу. Февраль 1509 года

Когда 2 февраля 1509 года вдалеке показались португальские корабли, обсуждению предстоящей тактики мешали сомнения и недоверие в мусульманском лагере. Флот состоял из шести мамлюкских каррак и шести галер, четырех гуджаратских каррак, фуст Айяза, число которых теперь сократилось до тридцати, и примерно семидесяти легких судов из Каликута. В войсках было 4–5 тысяч человек. Корабли стояли в устье реки, на берегу которой стоял Диу. Похожая ситуация складывалась в Чауле. Происходили бурные споры по поводу того, как следует действовать.