Зазеркалье

«Это из-за девочки, – поняла Алиса. – Той маленькой девочки, кричащей от ужаса и боли. Девочки, замученной насмерть. А они все смотрели. Они все – соучастники».

Они приближались к деревне, и Алиса заметила нескольких жителей, которые занимались своими делами – кормили цыплят, развешивали белье, кололи дрова. И когда Алиса и Тесак под конвоем проходили мимо, люди прерывали свои занятия и смотрели на них. Алиса чувствовала на себе их пристальные взгляды.

– Куда вы нас ведете? – спросила она охрану.

– Молчи, – буркнул мужчина, идущий рядом, и ткнул в ее сторону кинжалом.

Лезвие не коснулось ее, это была всего лишь угроза, но Алиса почувствовала, как напрягся, изготовившись к броску, Тесак.

– Все в порядке, – пробормотала Алиса, и он не ринулся в бой, хотя и продолжал оставаться настороже. Если кто-то из солдат опять припугнет Алису – пощады не будет.

Охранники привели Алису с Тесаком к дому в центре поселения. Дом этот стоял на краю той же площади, на которой возвышался ужасный стул.

«"Очистилище" – так называла его та женщина из моего сна. Так называл его тот кричащий незнакомец, вышедший к нашему костру. Хотя трудно представить, что же это за очищение такое».

Солдат постучал в дверь дома. И на стук вышла женщина из сна Алисы.

Вблизи она еще больше напоминала скелет – так туго кожа обтягивала ее кости. У Алисы создалось впечатление, что женщину пожирает изнутри какая-то хворь.

– Да, Мэтью? – обратилась женщина к командиру отряда. Алису и Тесака она окинула холодным безразличным взглядом.

– Они из Города, мэм, – сообщил Мэтью.

Взгляд женщины утратил равнодушие.

– Я хочу поговорить с ними наедине, – заявила она. – Встаньте на страже перед дверью.

Солдаты расступились, пропуская Алису с Тесаком в дом женщины. Алисе отчаянно хотелось рвануться прочь, чтобы мужчины погнались за ней (вот было бы неожиданно, она и сама поразилась подобным мыслям), но тут она вспомнила о ребенке, о заключенном с Тесаком соглашении, о том, что они решили не рисковать без крайней необходимости… Кроме того, шансов, что им удастся сбежать, было очень мало – по крайней мере в данный момент.

В доме было темно и прохладно. А еще там витал какой-то странный запах, от которого Алису замутило. Запах наводил на мысли о чем-то сладком и одновременно гнилом – так пахнут фрукты, слишком долго пролежавшие на солнце.

Женщина зажгла свечу, и по комнате заплясали зыбкие тени. Алиса удивилась, отчего хозяйка не открыла ставни, не впустила солнечный свет. Потом женщина повернулась, пристально посмотрела на Алису и Тесака, но заговорить не успела – Алиса опередила ее:

– Кто ты такая и почему с нами обращаются столь неподобающим образом?

Женщина явно опешила. Алиса заговорила тоном своей матери – тоном, подразумевающим богатство, власть и привычку повелевать. Она и не знала, что интонации матери все еще живут в ней – и что они с такой легкостью будут слетать с ее языка.

– Ну? – требовательно поторопила Алиса.

Женщина расправила костлявые плечи, собрав все свое достоинство.

– Мое имя Вильгельмина Рэй, и я глава Деревни Чистых.

– А нам-то что? – тон Алисы сочился презрением. – Мы не намеревались останавливаться в твоей деревне, но эти мужланы угрожали нам, заявляя, что не позволят пройти, если мы не назовем свои имена и цель нашего путешествия.

– Никто не вправе осквернять Деревню Чистых, даже путник, – ответила Вильгельмина Рэй. – Любой подозреваемый в нечистоте должен быть доставлен ко мне, чтобы я определила, чего он стоит.

– И что же сделало нас нечистыми? – осведомилась Алиса.

Вильгельмина Рэй приподняла брови:

– То, что вы из Города, конечно. Во всем мире нет большего источника скверны.

Алиса вспомнила все те ужасы, что случились с ней в Городе. Но не забыла она и те ужасы, которые происходили за его пределами, и полагала, что зло существует везде, где есть люди, не являясь исключительной особенностью какого-то определенного места.

– Поэтому мы и бежали из Города, – заявила Алиса. – Мы ищем дом, где сможем поселиться. Мы не несем угрозы тебе и твоим людям.

– Это достойно восхищения, – сказала Вильгельмина Рэй. – Бежать из тенет греха – да, достойно восхищения. Но, уж простите, здесь судить о ваших намерениях буду я.

– Нет, – отрезала Алиса.

– Что – нет?

– Нет, я тебя не прощу. Твое поведение отвратительно, как и поведение твоих людей. Даже грязные крестьяне гораздо добрее к путешественникам.

Алиса не понимала, что на нее снова нашло. Она лишь знала, что не желает подчиняться воле Вильгельмины Рэй. Ей вдруг показалось, будто в воздухе стоит резкий запах горелой плоти. Все в этой женщине вызывало у Алисы отвращение.

– У тебя довольно острый язычок для той, кто находится в моей власти, – сказала Вильгельмина Рэй. – А твой муж меж тем, я заметила, не произнес ни слова. Возможно, у него больше здравого смысла?

Ну вот, опять это слово, подразумевающее брачные узы. Интересно, что думает об этом Тесак?

«Не позволяй себе отвлекаться, точно безумно влюбленная девица. Что бы сказал Чеширский, увидев тебя?»

«Он посоветовал бы воспользоваться магией».