Зазеркалье. Записки психиатра

В вагоне они расположились в удобных «самолетных» креслах. Александра села у окна по ходу поезда. Онуфриенко – напротив. Сашечка, как только поезд набрал ход, опустил спинку кресла, блаженно откинулся и даже закрыл глаза, вероятно, намереваясь мирно проспать всю поездку. Александру это совсем не устраивало.

– А когда мы будем есть? – громко спросила она, хотя на самом деле еще не была голодна.

Онуфриенко едва заметно вздрогнул, чуть приоткрыл глаза, но вероятно столкнувшись взглядом с разъяренной львицей на майке Александры, снова зажмурился и притворился спящим.

– Или опять будем что-нибудь аккумулировать? – поинтересовалась неугомонная львица.

Сашечка снова сделал вид, что не услышал, хотя его ресницы мелко-мелко задрожали.

– Ой, так у меня ж собой бутерброды есть! – всплеснула руками Марина. – И кофе в термосе, – принялась расстегивать сумку.

– Спасибо, Марина! – благодарно улыбнулась Александра. – Он просто не представляет, что ему грозит, если меня снова долго не кормить, – громко произнесла она, адресуя фразу Сашечке, и откусила от бутерброда с сыром.

– Я догадываюсь! С львицей имеет дело как-никак! – Пал Палыч указал взглядом на рисунок.

– Смотрите! Пирамиды! – воскликнула Марина, показывая за окно вагона, где вдалеке за пальмовой рощей поплыли серые треугольные контуры. – Какая дивная, торжественная, вечная красота! А что у вас с рукой? – неожиданно поинтересовалась она, повернувшись к соседке.

– Подскользнулась – упала, очнулась – гипс, – попробовала отшутиться та.

Пал Палыч заулыбался.

– Марина обладает редким даром, лечит людей, видит ауру и вообще все насквозь, – пояснил он.

– А-а, понятно… – протянула Александра. – У меня перелом. Луч… в каком-то там месте.

Появившийся в проходе между креслами араб замедлил шаг и скосил глаза, оценивая вырез на майке Александры. Львиный оскал его ничуть не смутил. Александра поспешно поправила сползший с плеч платок, ухитрившись одной рукой завязать его на груди.

– Дайте-ка руку, – попросила Марина.

Александра удивленно посмотрела на спутницу, но не смогла отказать. Марина, просунув тонкие горячие пальцы под край гипсовой повязки, стала осторожно ощупывать кисть руки. Александра почувствовала приятные покалывания. Ноющая боль в руке постепенно ушла. Она уселась поудобнее, поджав под себя ноги, и накрылась пледом, потому что в кондиционированном вагоне было прохладно. Поезд мерно покачивался.

* * *

Вода струйками стекала по голове, плечам и полиэтиленовому пакету, обмотав которым загипсованную руку Александра с наслаждением стояла под душем своего отдельного номера в небольшой уютной гостинице «Эхнатон» на самом берегу Нила.

«Итак, чего же я добилась? – размышляла она. – Пока ничего такого, что можно было бы включить в диссертацию. Рассматриваю Египет собственными глазами и одновременно стараюсь смотреть глазами Онуфриенко. Моим глазам Египет нравится. В нем есть очарование. Восточный шарм. Сашечка же со всеми своими «сакральными» заморочками, похоже, обычный египтоман. Однако же почему-то старательно скрывает цель приезда в Эль-Минью. Почему? И зачем он меня сюда притащил? – Александра переключила душ на режим массажа, с удовольствием подставляя шею и плечи тугим струям. – Хорошо, что рядом появились Марина и Пал Палыч, а то от Сашечки с его тонкими планами, знаками, предчувствиями и перловкой можно одуреть. Или заразиться, – она усмехнулась. – Ведь что-то заставляет людей приезжать сюда не для того, чтобы побродить по музеям, побывать в Луксоре или Карнаке, а для того, чтобы погрузиться в медитацию в Саккаре, в Дахшуре или на плато Гиза у «своей» пирамиды. А кто-то оставляет у подножий пирамид собственную жизнь. Но ради чего? И почему именно Египет? Почему не наблюдается массовых психозов, связанных с Древней Грецией? С Древним Римом? Отдельные «Александры Македонские» и «Нероны» не в счет. Я должна почувствовать то, что чувствуют они, но не заболеть. Здесь я одна из них».

Звонок местного телефона прервал мысли.

«Правило: хочешь, чтобы тебе позвонили – встань под душ», – усмехнулась Александра, выключила воду, вылезла из душевой кабины и, подхватив здоровой рукой банный халат, изогнулась и накинула на плечи. Сняла телефонную трубку.

– У тебя все нормально? Помощь не требуется? – услышала голос Онуфриенко.

– Спасибо, Саша.

– Значится, тогда предлагаю вечером прогуляться по городской набережной. Возражений нет?

– Это будет свидание? – насмешливо спросила Александра, прижав трубку к уху плечом и вытирая голову полотенцем. – С рестораном и цветами? Не могу поверить!

– Ага, групповое, – невозмутимо ответил тот.

«Групповое свидание и групповой секс – это одно и то же?» – чуть не спросила она, но только хмыкнула.

– В виде экскурсии по набережной Нила, – пояснил Онуфриенко. – Значится, через час встречаемся у ресепшен.

– Как скажешь, дорогой, – изобразила она покорность.