Зазеркалье. Записки психиатра

– …И задумал тогда рыжий Сет коварный план. Велел сделать красивый сундук по росту брата. Собрал на пир друзей-заговорщиков, пригласил в гости Осириса и в разгар пира говорит, мол, кому сундук по росту придется, тот его и заберет. Начали гости к сундуку примериваться. Да кто бы ни залезал, все размер не тот: мелковаты гости, великоват сундучок. Подошла очередь Осириса. Залез он в сундук, вытянулся во весь рост, и увидели все, что сундук точно под царя сколочен. Обрадовались, конечно. Загомонили, поздравлять Осириса стали с удачей. А Сет, недолго думая, крышку захлопнул и быстренько заколотил, чтобы братец из скромности от ценного подарка отказаться не смог. А потом под аплодисменты друзей велел сундук в Нил бросить. Так обычный сундук и превратился в царский ковчег, который теперь все саркофагом называют. И поплыл царский ковчег, как пушкинская бочка с царицей и Гвидоном, по течению в сторону Средиземного моря и приплыл к городу Библ, который сейчас в Ливане находится. Царица же Исида, когда узнала о случившемся, загоревала очень, но на месте сидеть не стала, а переоделась в черные одежды и отправилась на поиски мужа.

На этом месте Онуфриенко замолчал, очевидно, полагая, что слушательница заснула. Александра, приподняв голову, выжидательно посмотрела на сказочника. Сашечка продолжил:

– После всяческих приключений Исида все же нашла саркофаг с телом мужа: женская интуиция и любящее сердце дорогу подсказали, спрятала сундук в зарослях камыша и заглянула к сестре Нефтиде, которая на болоте пряталась от гнева Сета, посоветоваться, что дальше делать. А гневаться рыжему Сету было за что. Причина была веская. Ведь все же родила Нефтида от Осириса. И не кого-нибудь, а шакалоголового Анубиса.

«Естественно, – сонно подумала Александра. – Кара. За супружескую измену и близкородственную связь».

– Пока Исида делилась радостью своей, что нашла тело мужа, Сет, случайно охотившийся именно в этих краях, обнаружил в камышах знакомый сундук, извлек тело покойного брата и, чтобы уж наверняка с проблемой покончить, разрубил тело на четырнадцать кусков и побросал в Нил. И снова верная Исида принялась скитаться по стране, собирая останки мужа. Там, где находила кусок, ставила храм. Долго ли, коротко ли все части тела нашла, кроме одной – самой ценной, – Сашечка сделал паузу, чтобы заинтриговать слушательницу. – Фаллос, значится, пропал. Рыбы его съели. И потому, значится, с тех самых пор древние египтяне отказались от употребления в пищу речной рыбы.

«К радости последней, – уже засыпая подумала Александра. – А рыбам откуда было знать, что эту штуковину есть нельзя? На нем же не написано, что он царственный и к тому же фаллический символ нации».

– И рыжих египтяне тоже не любят с тех пор: рыжий человек для них шайтан, символ коварства и темных сил.

«И не только они…» – сквозь сон подумала Александра.

– Так вот, собрала Исида все куски тела мужа, омыла вместе с Анубисом и Нефтидой святой водой, которой считалась нильская вода. Египтяне, к слову, до сих пор в Ниле не купаются, – добавил Онуфриенко, – хотя, если спросить их почему, ответят: «Потому что у нас море неподалеку имеется». Так вот, подготовила Исида царя к воскрешению. Провела мистерию нужную – Осирис и воскрес, зачал сына Хора, но в семье не остался, ушел править в царство мертвых. Понятное дело, от живых-то одна головная боль и неприятности. Вот такая Исида оказалась – хоть и богиня, но при этом верная жена и любящая женщина. Потому ее так и любили люди и много веков сохраняли божественный культ. А уже после того родила Исида Хора, от Сета уберегла, вырастила, а потом была у Хора жестокая битва с Сетом, но это – отдельная история на следующий раз, – закончил повествование сказочник и, наклонившись к Александре, погладил ее по волосам…

А она уже спала. Ей снился Онуфриенко, который плыл по реке в огромном шикарном сундуке под парусом с изображением солнца, предостерегая криками расположившихся на берегу рыболовов с удочками и неводами, что рыбу здесь ловить, а уж тем более кушать, никак нельзя! А они с берега вежливо так отвечали, что им на это его предупреждение наплевать, потому что у них «крыша» – рыбинспектор.

На душе у нее было легко и спокойно…

* * *

Проснулась Александра от запаха. Тошнотворно-знакомого. От которого сон сразу убежал и забился под шкаф. Оказалось, Сашуля опять варил перловку, напевая под нос что-то заунывное. А что бы еще он мог петь, готовя такое? Александра, едва спустив ноги с кровати и сразу забыв о принятом обете молчания, заявила, что эту гадость есть не будет! Категорически!

– Ух ты! – с восторгом воскликнул Онуфриенко. – Всего-то за одну ночь, и такой результат! Сколько динаминизированного нервного флюида в голосе! Поздравляю! Восстанавливаешься с фантастической скоростью. Не зря, значится, в пирамиду сходили. А как рука?