Зазеркалье. Записки психиатра

– У меня через полчаса будет одна милая дама, – радостно сообщил Иван Фомич. – Она с большой радостью покажет вам, где здесь у нас можно купить продукты. Приходите, – тоном, не терпящим возражений, предложил он и положил трубку.

Спустя полчаса сомнамбулическое существо, другого определения своему состоянию она не нашла, почти наощупь добралось до двери кабинета «варвара» на третьем этаже. Лучшего имени беспокойному хозяину в этот утренний час она подобрать тоже не смогла.

Дверь открылась прямо перед ней, словно кто-то караулил гостью у входа с другой стороны.

– Ну, вот вы где! Заходите, – чуть нараспев, расплывшись в улыбке, воскликнул Иван Фомич, оглядывая ее с головы до ног. А может, наоборот – с ног до головы. Александре было не до психологических наблюдений. Она еще спала.

– А я уже хотел за вами посылать, – в голосе хозяина кабинета послышались строгие нотки.

– Иван Фомич, вы едете в посольство? – В комнату без стука заглянула миловидная женщина лет двадцати пяти без тени косметики на лице. Судя по любопытному взгляду, тоже хотела поучаствовать в утреннем осмотре вновь прибывшей.

– Нет-нет, я не еду, – отмахнулся тот. – Вот, Александра, знакомьтесь, это Анфиса, – указал рукой в сторону «милой дамы», которая, видимо, и должна была ознакомить гостью с продовольственной стороной каирского быта. За низким столиком, распрямив спину и застыв, будто кобра, готовая к укусу, расположилась женщина неопределенного возраста – «в диапазоне от тридцати пяти до пятидесяти», решила Александра, с маленькими, злыми глазками, жиденькими волосами, стянутыми в тугой пучок, и мелкими кривыми зубками, обнажившимися то ли в улыбке, то ли в оскале. Привычная попытка найти в облике новой знакомой что-нибудь положительное оказалась безуспешной. Разве что прямая спина? Ну очень прямая.

– Анфиса тоже рада, – Иван Фомич нарочито выделил слово «рада» и выразительно посмотрел в сторону «кобры», – что вы к нам приехали, и с удовольствием, – слово «удовольствие» тоже было выделено, – покажет, где рядом можно купить самое необходимое. Поделится опытом, так сказать, в качестве гида. Да, Анфиса? – В его голосе прозвучали жесткие нотки.

«Кобра» ничего не ответила, молча разглядывая гостью. В ее глазах был один вопрос: «Какого черта ты сюда приперлась?» и одно предупреждение: «Здесь занято! За-ня-то!»

– Здравствуйте, Анфиса! – окончательно проснулась Александра. – Я тоже рада с вами познакомиться! Очень! – добавила она на всякий случай.

«Кобра» неопределенно повела головой.

– Ну что ж, – Александра начала излучать энергию добра и неиссякаемый оптимизм, – не будем терять время!

Анфиса, не говоря ни слова, поднялась с места и направилась к двери.

В лифте они ехали молча. На улицу вышли тоже молча. Шли быстро. Александра едва поспевала за прямой спиной, украшенной тяжелым задом в джинсовых брюках в обтяжку, каждое движение которого показывало, что секс – выдумка легкомысленных девиц. Таких, как Александра. И похотливых мужиков. Таких, как… Кандидата на это звание зад назвать не решился.

«Надо бы развернуть судьбу к себе другим местом, – вдруг развеселилась Александра. – Разрядить атмосферу. Уж больно утро солнечное. В такое утро хочется улыбаться и дружить». Она и попыталась завязать разговор о погоде, но «кобра» взглядом через плечо, как бейсбольной битой, отбила все попытки и, не проронив ни слова, довела гостью до супермаркета.

– Сыр, – наконец заговорила она, проходя мимо прилавка с сырами, – мясо, – ткнула пальцем в лотки, – хлеб, – бросила на ходу, виртуозно справляясь с задачей гида поневоле.

– Конфеты, – включившись в процесс, опередила ее гостья у следующего прилавка.

«Кобра» недовольно кивнула.

– Молоко! – с видом человека, сделавшего важное открытие, сообщила Александра.

Проводница резанула ее мрачным взглядом.

– А это яблоки! – всплеснула руками Александра, делая одно открытие за другим. – Я, кстати, обожаю варенье из райских яблочек. Такая редкость сейчас! – решила поделиться вкусовыми пристрастиями.

Молнии, сверкнувшие в глазах Анфисы, ясно дали понять, что та предпочитает яблочки адские.

– А вот и рыба! – восторженно воскликнула Александра у следующего прилавка.

Анфиса, видимо, задохнувшись от переполнивших ее чувств, как учитель, вдруг осознавший, что бывший ученик – в прошлом второгодник, двоечник и прогульщик – открыл новый вселенский закон и получил Нобелевскую премию, и не в силах более скрывать охватившую ее по этому поводу радость, сошла с маршрута совместной прогулки, прошипев на прощание что-то похожее на «ш-ш-штучка заезж-ж-жая»…