Зажги свечу

– Они не придут, слишком заняты обустройством гнездышка. Видела бы ты, какую квартиру они купили! Генри часами высчитывает, как Саймон ухитряется платить за нее с его-то жалованьем…

– А Джонни придет?

– Тебе должно быть виднее, где его носит.

– Понятия не имею. Уехал неделю назад, и ни слуху ни духу.

– Стефан думает, он поехал в Дувр.

– Вполне может быть.

– Вы поругались, что ли?

– Нет, просто недоразумение. Потом расскажу. Ну почему я должна вставать? В кровати так тепло и уютно…

– Ты должна встать, потому что ты моя подруга, а мой муж, отец и дочь сводят меня с ума. Мне сейчас нужны не родственники, а подруга…

Джонни оказался прав. Они действительно грызлись между собой, причем не так, как она сама ругалась с Тони, а гораздо хуже. По крайней мере, ссоры с Тони заканчивались довольно резко, когда он хлопал дверью и уходил из дому. Элизабет и Генри спорили о словах: кто что сказал и кто что имел в виду.

– Генри считает, что ты с ума сошла, когда отдала Мюрреям свою долю в их компании.

– Я не сказал «с ума сошла», я сказал, что для Эшлинг могло бы быть лучше немного подождать и что в законе понятие «дар» имеет совершенно точное определение.

– Извини, я подумала, ты имел в виду «скажи ей, что она сошла с ума». Именно так ты и выразился.

– Ты меня совершенно неверно поняла.

Отец Элизабет молча ел, опустив взгляд в тарелку.

Элизабет разрыдалась и выбежала из комнаты.

– Ты к нему придираешься, ты ведь и сама знаешь, – сказала Эшлинг.

Ланч закончился тем, что Элизабет извинилась, а Генри, желавший полного пересмотра темы, нехотя принял ее извинения. Генри с отцом ушли в кабинет, а Эшлинг и Элизабет остались за столом, подъедая яблочный пирог кусочек за кусочком.

– Я знаю, но ничего не могу с собой поделать, – призналась Элизабет.

– Какой кошмар! Раньше вы оба вели себя совсем по-другому. Сейчас мне с вами очень неловко, а раньше я обожала у вас бывать, чувствовать себя частью чего-то светлого и радостного. Теперь все изменилось.

– Не преувеличивай. Просто… просто период такой, я думаю. Я тебе скажу, что меня убивает. Я пашу как лошадь, зарабатываю на жизнь, нахожу няню и обучаю ее заботиться об Эйлин. С октября будет дошкольная группа. Кроме того, я развлекаю его противных друзей, веду себя мило с людьми вроде нелепого старшего партнера и безмозглой жены Саймона Бетан. И все ради него! Я бы не возражала и больше делала бы, будь в нем хоть капля радости. В нем нет ни жизни, ни духа, ни счастья. Мы словно бегаем по кругу, а над нами висит огромное черное облако.

– Судя по всему, так и есть.

– Но как мне от этого избавиться? Видит Бог, я пыталась! Я что, должна вместе с ним впасть в уныние, чтобы мы оба чувствовали себя несчастными? Еще и Эйлин туда затащить, лишить ее радости, научить ее думать, что мир полон неразрешимых проблем…

– Но разве ты раньше не знала?..

– Нет, не знала. И как мило с твоей стороны рассказывать мне, что люди должны знать, а чего не должны, если ты сама вышла замуж за агрессивного алкоголика, думая, что он славный соседский парень и станет отличным мужем.

– Тут ты в точку попала.

– Боже мой, Эшлинг, прости, почему я так с тобой разговариваю? Ты приехала мне помочь, а я дошла до того, что всех раздражаю и нападаю на тебя.

– Ничего страшного, – ухмыльнулась Эшлинг.

– Я в очень скверном настроении. Понимаешь, они ждут, когда старший партнер уйдет на пенсию, и тогда все наладится. Саймон и Генри получат повышение. Оба станут какими-то начальниками, но будут независимы друг от друга. Все уже в процессе согласования. Тогда наконец закончится его бесконечное нытье и жалобы, что его принижают. Да, я знаю, звучит так, словно я его ненавижу, это неправда, но он стал такой колючий, что я уже не могу увидеть за стеной колючек того Генри, которого люблю. Он словно железные доспехи надел.

– Пожалуй, я понимаю, о чем ты.

– В любом случае есть свет в конце туннеля. Только несправедливо, что я тяну тебя за собой вниз.

Эшлинг закурила.

– Я и без того почти на дне. Не хотела тебе рассказывать, но теперь скажу. Я попросила Джонни на мне жениться.

– Что?! О нет! – Элизабет засмеялась. – Ты шутишь, что ли?

– Да какие уж тут шутки… – Эшлинг замолчала.

– И что он ответил?

– А как ты думаешь?

– Он сказал: «Зачем портить все хорошее, нам и так неплохо»?

– Именно так и сказал.

– Так ведь тебе действительно и так неплохо.

– Не считая того, что он уехал. Полагаю, к очередной Сьюзи, чтобы наказать меня за глупость с вопросом про свадьбу.

– Боже мой, Эшлинг! – В смехе Элизабет прозвучали слегка истерические нотки. – Достойно же нас воспитали наши матери! Неужели моя Эйлин тоже превратит свою жизнь черт знает во что? Интересно, что нам следует сделать, чтобы она до такого не дошла.

– Пожалуй, ничего тут не поделаешь, если она такая же глупая, как и мы! – ответила Эшлинг.

И они обе расхохотались. Тут из кабинета вышли раздраженные отец и Генри и поинтересовались, нельзя ли убрать со стола, чтобы сыграть партию в бридж.

* * *