Зажженный факел

Но Авелла от всей души, с размаху врезала по беспечно выставленному в сторону рыцарскому мечу, и тот вылетел из расслабленной руки. Вся смехотворная неуклюжесть испарилась. Авелла юлой крутнулась на месте, выполнила ловкую подсечку, и рыцарь полетел спиной в песок. Не успел он сообразить, что происходит, а лезвие меча уже замерло у его горла.

— Лежачего не бьют! — завопил рыцарь.

— А я не бью, — отозвалась Авелла. — Просто трогаю.

И убрала меч.

Я думал, рыцарь сразу же сдастся, но он, почуяв свободу, покатился по песку к своему оружию. Зрители, притихшие было, опять засмеялись. Вот интересно, а катящегося бить можно? Надо бы выкопать словарь и найти определение слова «лежать». Стану рыцарским юристом — чем не новаторская профессия?

— Как закончит — я ей всё-таки врежу, — пообещал Лореотис.

— Врежь, — кивнул я. — Я утром пощёчину дал — ничего так, хорошо пошла.

— Вот тоже думаю, что надо потихоньку привыкать. А то как эту рожу увижу — так руки и чешутся.

Ишь ты, рожа ему моя не нравится. Ну извините, какая есть. Дорого бы дал, чтоб её в зеркале увидеть. С другой стороны, если вспомнить вчерашнюю ночь… Нет-нет, стоп, долой опасные мысли! Мне нужно моё тело — точка.

Тем временем рыцарь на ринге докатился до меча и вскочил на ноги. Начался настоящий бой. Разозлённый меднодоспешник рвался в бой, как восставший Падший, и теперь Авелла ушла в оборону, предоставляя сопернику возможность показать всё, чем он богат.

Тот и показал. Пару своих нехитрых коронок и с десяток слабых мест, как то, например: замереть и выдохнуть с грозным воплем после каждого сильного удара. В одну из таких пауз Авелла нанесла удар в плечо, и правая рука рыцаря стала двигаться хуже. Именно так поступил бы я. А значит, в интерфейсе Авелла опять переключила приоритет на тело. Надо будет ей напомнить потом «откатиться», а то девчонок в академии немало, всякое может случиться.

С ведущей левой рукой рыцарь стал совсем плох. Авелла, правда, несколько растерялась, потому что тот никак не хотел сдаваться. Что с ним делать — она не знала, убивать явно не хотела, вот и продолжала лупить по шлему и доспехам, как только представлялся случай. А случай представлялся с завидной регулярностью.

Бой остановил Кевиотес.

— В виду явного преимущества победа присуждается сэру Мортегару! — провозгласил он. — Но сэр Мегнар будет награждён особым призом за стойкость и неукротимую волю к победе!

Это, похоже, всех устроило. Отозвав доспехи, соперники пожали друг другу руки и покинули арену.

— Если завтра сойдёмся на арене — пощады не жди, — предупредил Лореотис, грозно сверкая взглядом на Авеллу.

— Надеюсь, если сойдётесь, то это уже буду я, — вздохнул я.

— Ну, это было бы идеально.

Я полез через бордюр, но остановился на середине. Медленно повернул голову. Нет, не показалось — на меня действительно кто-то смотрел. Один из рыцарей, несущих караул вокруг арены. Он стоял позади кольца. Почудилось, или правда в прорези шлема сверкнули фиолетовым глаза?

Рост совпадал, доспехи были похожи на те, в которых вчера был неучтённый рыцарь. Похожи, но не те. И всё-таки… Всё-таки сердце не обманешь, пусть даже это сердце Авеллы. Натсэ была здесь, рядом. Пришла посмотреть на мой поединок. Мог ли я проиграть, когда она смотрит?

— Ладно, крошка, — ухмыльнулся мой соперник, немолодой дядька, выглядящий в сравнении со мной, как шкаф. — Сильно бить не буду, обещаю. Ты меня главное не зли.

Покрываясь доспехом, я отметил про себя: злость. Похоже, этот рыцарь всерьёз уповает на боевую ярость. Ну что ж, спасибо, что засветил мне свой козырь ещё до начала боя. И козырь, и бесполезную «шестёрку».

И тут мне стало как-то спокойно и радостно. Чувство это было глубже сиюминутного, оно пронизало меня насквозь. Я понял, что вот именно сейчас, в чужом теле, со свёрнутыми набекрень мозгами я действительно, наконец, стал тем, кем мечтал стать. Бойцом, планирующим победу, а не готовящим поражение. Что-то слабое ушло из меня навсегда, и Огонь не имел к этому никакого отношения.

— Давай, Большой Брат, — сказал я, подняв одной рукой меч над головой. — Очень большой брат. Огромный брат!

Большой Брат зарычал. Он напоминал пса, которого хозяин удерживает на поводке.

— Начать бой! — крикнул Кевиотес, и поводок лопнул.

Большой Брат бросился на меня.

Глава 38

Как бы ни был готов, от такой стремительной атаки я растерялся и упустил время. Увернуться не успел — пришлось отражать удар. Ну, «отражать» — сильно сказано. Я ощутил себя гвоздём, по которому что есть мо́чи лупанули кувалдой. Каким чудом выдержал меч — не знаю. Как выдержали руки и позвоночник — загадка. Меня по щиколотку втиснуло в песок.

— Никто не смеет смеяться над моим весом! — рявкнул Большой Брат.

— Как никто? А я? — пискнул я и, упав, откатился в сторону.

Откатился исключительно вовремя — надо мной просвистел настоящий ураган. Попробуй я отразить этот удар — вылетел бы со стадиона в лучшем случае. В худшем — меня вместе с мечом переломило бы пополам. Закралась трусливая мыслишка, что, может, не стоило этого монстра так злить.