"Праматерь Ева - первая доярка..."
Праматерь Ева – первая доярка, Она в раю доила диких коз. Я это знаю достоверно, ярко. Рисуется мне рук апофеоз. И был разбит фруктовый сад средь лоз Янтарных и ничьих, и было жарко, И подошла ко древу тут помарка, От коей всё, что мыслит, началось. Ты держишь яблочко, душа-девица! Вкуси да с милым можешь поделиться! Встань в позу вольную!.. Звучи, кимвал! Всё было очень мило, даже просто… В скульптуре так приемом контрапоста Буонарроти жизнь передавал.
"Прекрасный перл единственного Гайне..."
Прекрасный перл единственного Гайне, Который улыбался и страдал, Мой долгий труд тебе сегодня дал Вторую жизнь, и радуюсь я втайне. Пытались многие, по мере крайней Полдюжины творцов, но двух начал Разлуку так никто не отмечал, – Ни Лермонтов, ни Тютчев… Эс ист айне Гешихтэ, что ли, альтэ, так сказать. Удача творческая, благодать, Добытая упорством долголетним. Иль отзвук это дальнего родства, Меня пленивший так, что я с последним Проник усильем в тайну мастерства?
"Дружил я долго с чашей и змеей..."
Дружил я долго с чашей и змеей. Осточертело мне, мой бог Асклепий, Тебе служить… Что может быть нелепей, Чем людям удлинять их путь земной! Советовать ушанки им зимой, А летом тюбетейки или кепи, Отнять у них табак, вино и в склепе Потом краснеть, вскрывая труп немой! К живым сердцам прикладывал я ухо. Они у старцев шевелились глухо, У молодца как ходики – тик-так… Порой вздохнешь, завидуя здоровью… Довольно, больше не могу я так! И, взяв змеи язык, пишу я кровью. 12 июня 1947
"О, жизнь моя, ты вспоминаньем стала!.."
О, жизнь моя, ты вспоминаньем стала! Созвездья испытующе глядят Мне прямо в сердце, словно каплет яд Из необъятного, как высь, фиала. Со мною неохотно и устало Промчавшиеся годы говорят, Назад хоть время поверну навряд, А всё учусь и забываю мало. Искусство дорогое мне дано, Как будто умер я давным-давно, В иное перешел я состоянье. Но не за гроб ведь подают мне счет, – За свет и воду, – вкруг меня сиянье, Живая жизнь и всё, что с ней течет. 12 июня 1947
"И кротость лотоса, чей век – три дня..."
И кротость лотоса, чей век – три дня, И ярость щуки, что живет лет триста, И бодрость ветра – вечного туриста – Приводит в изумление меня. А рвущиеся к солнцу зеленя, Певец ночей, поющий их так чисто, Что на душе становится лучисто, Чарует, красотою полоня. Что есть прекрасное? Лишь слух и зренье Улавливают звучность и горенье Кричащих красок на немом холсте. А чувства остальные слишком низки, Чтоб, страстно предаваясь красоте, Забыть о пахнущей так вкусно миске. 14 июня 1947