Збиг: Стратегия и политика Збигнева Бжезинского

На протяжении всей встречи они обсуждали состояние дел в коммунистическом мире. Бжезинский описывал ситуацию в Польше без прикрас. Советский Союз двигался против исторического течения. Горбачёв предпринимал попытку реформировать сверху донизу систему, остававшуюся однопартийной диктатурой, что могло иметь непредвиденные последствия. «Солидарность» же, напротив, представляла собой органичное сопротивление масс снизу. Она формировала параллельное общество, которое могло бы стать реальной альтернативой коммунистической партии. Если бы поляки пошли на политический компромисс, то могли бы предоставить надежду и для других восточноевропейских стран. И Ярузельскому стоит над этим подумать, потому что нет никаких гарантий, что Горбачёв задержится надолго, как и его реформы[198].

Через несколько лет Ярузельский вспоминал встречу с Бжезинским в Нью-Йорке так: «Бжезинский был заклятым врагом. Так что наша встреча в каком-то смысле выглядела странно. Но она была и полезной, потому что мы оба хотели избежать восстания. В конце концов, он был поляком, он родился в Польше и знал нашу романтическую историю и историю трагических восстаний. Его это очень беспокоило, и он рассматривал переговоры как возможность альтернативного варианта»[199].

В июне 1986 года газета «Вашингтон пост» опубликовала на первой полосе статью о значительных переменах в Польше. Впервые польское правительство раскрыло роль полковника Рышарда Куклинского в передаче военных планов Польши ЦРУ. Представитель Ярузельского настаивал на том, что это доказательства того, что ЦРУ предало «Солидарность». Он утверждал, что копии планов о введении военного положения лежали на столе Рейгана несколько недель, и всё же Соединённые Штаты никак на них не отреагировали. «Администрация США могла бы обнародовать эти планы и предупредить тем самым «Солидарность»». В этом случае введение военного положения могло бы стать невозможным», – заявил представитель правительства.

Бжезинский же по-прежнему считал Куклинского национальным героем Польши. Они встретились в отеле «Four Seasons» в Джорджтауне. Бжезинский поприветствовал Куклинского фразой, с которой обычно обращаются к польским военным при их награждении: Pan sie dobrze Polsce zasluzyl – «Вы достойно послужили Польше»[200].

Летом 1986 года вице-президент Джордж Г. У. Буш начинал свою собственную президентскую кампанию, и его помощник связался с Бжезинским по политическому вопросу. Как американский поляк отреагирует на поездку Буша в Польшу? В этом были очевидные политические риски. Госдепартамент Рейгана советовал Бушу не ехать. Санкции в отношении режима Ярузельского сохранялись, а республиканское крыло не слишком тепло поддерживало Буша. Бжезинский предупредил Буша, что официальный визит мог бы оказаться продуктивным, но только если он будет проходить по модели визита Картера десятилетием ранее. Нужно чётко заявить, что экономическая помощь напрямую зависит от более толерантного отношения к польским оппозиционным группам. Затем по своим каналам Бжезинский убедил Ярузельского позволить Бушу встретиться с рядовыми польскими гражданами в дополнение к официальным встречам и довольно скучным посещениям телевидения и завода электроламп.

Вице-президент Буш полностью воспользовался представившейся возможностью. В Варшаве, во время прямого телеэфира он упомянул «Солидарность» и пожал руки ее лидерам во время эмоционального визита к могиле отца Ежи Попелушко. Затем он исчез из виду и появился уже на балконе церкви над улицей. Толпа взорвалась приветственными криками, когда рядом встал Лех Валенса, а Буш вынул из кармана знамя «Солидарности» и показал пальцами знак победы «V». Сотрудникам служб безопасности оставалось лишь наблюдать за тем, как толпа скандирует: «Солидарность! Лех Валенса! Да здравствует Буш! Да здравствует Рейган! Солидарность! Лех Валенса!» Американские средства массовой информации подали этот случай, как американское внутриполитическое событие. Буш тоже способствовал такому впечатлению, пошутив насчет своей встречи с Валенсой: «Сколько у него делегатов в Айове? Вот что я хочу знать».

Но этот визит оказал глубокое влияние и на Польшу. Это был не просто официальный визит. Он отражал совет Бжезинского и одновременно настрой администрации Рейгана. «Риторика Рейгана всегда была очень жёсткой, и мы это ценили, – вспоминал член «Солидарности» Адам Михник. – Но Бжезинский всегда следовал выверенной стратегии и знал, как на самом деле способствовать переменам – как использовать политические символы и рычаги экономического давления. Буш отчётливо дал понять, что поддерживает оппозицию. И его визит ознаменовал для нас психологический переломный момент»[201].