Здесь был Хопджой

— Видишь ли, Чабб был абсолютно прав. Это действительно самый настоящий билет тотализатора, пусть и подпольного. — Росс вытянул лицо, передразнивая главного констебля: «Мы много таких собираем, мистер Росс: это всего-навсего симптомы одной из наших маленьких провинциальных слабостей». Бедный старина Чабб. Третников или Дзарбол слопали бы трех таких на завтрак и не поперхнулись. Незамеченными проходят не невинные вещи, вроде автобусных билетов или этикеток на банках с джемом, а как раз вот такие — явно нелегальные. Билеты тотализатора? Ну, конечно, это билеты тотализатора. А чем еще они могут быть?

Памфри с серьезным, деловым видом рассматривал бумажку, оттянув мочку правого уха вниз, словно это подключало его к некоей цепи с электронным скан-нером. «Пять шиллингов в оба конца Рукодельница Хэрст Парк четыре тридцать Питер Пайпер»— прочитал он на одной ноте и без знаков препинания.

— Заранее выбранный псевдоименной код: расшифровать невозможно. Не стоит терять на это время. — Он протянул руку.

— Подожди минутку…— Ухо Памфри натянулось сильнее и еще больше покраснело. Он вторично пробормотал себе под нос содержание записки и постукал пальцем по бумаге.

— Рукодельница, — сказал он с нажимом и поднял глаза.

— Имя лошади. Я проверял. И бежит она именно в четыре тридцать, можешь не сомневаться. — Росс произнес все это механически. Его внимание было приковано к яркой, налившейся кровью мочке Памфриева уха. Перед его внутренним взором возникли устрашающие клещи, опробованные на некоем краковском гравере, которого злая судьба и неблагодарный партийный секретариат сделали их первой жертвой: «обезличенность» — такой диагноз записала чья-то язвительная рука в его карточку в тюремном госпитале.

— Да-да, вот только «рукодельница»… что, если рассмотреть ассоциативный ряд. Рука… шить… игла… наперсток,. Фимбл-Бей[16].

Интерес засветился в глазах Росса, но лишь ненадолго. Он покачал головой.

— Заманчиво, Гарри, но чуть уж слишком очевидно. Нет, тут важно другое: основные каналы информации нашего друга подтверждаются. Нам необходимо срочно проследить их все. А заодно скажу: он оставил нам неплохие наметки.

Памфри смотрел, как Росс укладывает билетик к себе в «дипломат».

— Я, разумеется, послал запрос на установку слежки за Андерсоном.

— Андерсоном? А, этот старый попрыгунчик. Хорошо. У людей Чабба он зафиксирован просто как подпольный букмекер, но другого я и не ожидал. Они, вероятно, думают, что ядерное разоружение — это всего лишь другое название Оксфордского движения[17].

Росс взглянул на циркониевый со слоновой костью циферблат своих часов.

— Самое время, — заметил он, — нанести визит миссис Бернадетте Кролл, прежде чем фермер Кролл к дому повернет со своего турнепса или что там у него еще. Не хочешь составить мне компанию?

Мамлсби представлял из себя крохотную деревушку из четырнадцати домов, полуразвалившейся церкви и замшелых останков водяной мельницы. Ее основатели, видимо, совершенно сознательно поместили ее в зеленую складку между двумя холмами, чтобы никто, кроме них, не мог отыскать к ней дорогу. Даже сегодня, когда шоссе, ведущее к побережью, проходило в какой-нибудь четверти мили от ее осыпающихся стен и кишащих крысами соломенных крыш, Мамлсби по-прежнему пряталась в своей лощине, никем не замечаемая и никому не нужная.

Громадный «бентли» с решеткой из пушечной бронзы бесшумно скользил по шоссе, стремительно удаляясь от Мамлсби, когда сидевший за рулем Росс заметил своему спутнику:

— Еще минуты четыре, и мы будем на месте.

Но машина, окончательно сбитая с пути обстоятельными, со множеством подробностей объяснениями веселых поселян, продолжала нестись в волнах высокой зеленовато-белой пены клевера и мимо пурпурных берегов, усеянных смолевкой, пока указатель не подтвердил смутные подозрения Памфри, что они вот-вот должны въехать назад, в пригороды Флаксборо.

Росс оценил ситуацию мгновенно. Он не сбавил скорости и не изменил направления.

— Остановимся у первого приличных размеров магазина канцтоваров и купим военно-топографическую карту, — объявил он. — Видишь ли, Гарри, тебе не следовало понимать тех ребят буквально. Было, было у меня чувство, что они над тобой издеваются.

Памфри возмущенно повернул к нему худое трудолюбивое лицо. Ведь это Росс взял на себя заботу вести, как он выразился, «переговоры с крестьянами».

— Но послушай, я же не…

Росс быстро улыбнулся и похлопал его по руке.

— Мой дорогой Гарри, слишком уж легко тебя можно спровоцировать на возражения в категоричном тоне; это, знаешь ли, не делает чести разведчику.

В газетном киоске, где требуемая карта была получена, Росс купил себе плитку жареного фундука в молочном сахаре. Памфри он побаловал шестипенсовой «мням-мнямкой» — изюм в меду на подушке из шоколадного пралине, дважды взбитого для большей воздушности.

Двадцать минут спустя «бентли», мягко качнувшись, остановился среди придорожных цветов в двух шагах от тропинки, которая вела через окружавшие Мамлсби рощицы рябин и вязов. Росс внимательно посмотрел на карту.