Здесь начинается граница (СИ)

Снаружи он был вполне приятным человеком, который умело излагал мысли, справлялся с большим количеством бумажной работы и запоминал большой объём информации. Он мог быть приятным в общении и производить положительное впечатление на собеседника, но Ривай знал, что где-то глубоко внутри у него полно прячущихся демонов.

Тёмных демонов.

— Если ты хочешь, чтобы я почувствовал себя виноватым, то зря стараешься.

— Я не хочу, чтобы ты чувствовал вину, — медленно произнёс Эрвин, будто бы продумывая каждое слово. — Я хочу сказать, что в тот день что-то изменилось. И если мы поймём, что именно, то, возможно, это и будет ответом.

***

Поездку до Гермины было решено не откладывать. За прошедшие сутки дежурные не заметили ни единого волка, подошедшего на близкое расстояние к Тросту. Они слышали только вой, изредка доносившийся из леса.

Ханджи застала Ривая за сборами в путь. Дорога до Гермины должна была занять около суток в одну сторону, поэтому было решено выезжать на рассвете, чтобы к ночи добраться до Серых пещер, подходящих для ночлега.

— Врываться в комнату без стука — верх невежества, — отчитал её Ривай, застёгивая последнюю пуговицу на рубашке.

— Извини, но, — Ханджи глубоко вдохнула и выдохнула, переводя дыхание, — нужна твоя помощь.

— Через полтора часа я должен быть у ворот. Может моя помощь подождать ещё трое суток? — съязвил он.

— Нет, лекарства нужно принять сегодня!

Пуговицы на манжетах всегда было сложно застёгивать самостоятельно, но Ривай предпочитал потратить немного больше времени и усилий, но справиться самостоятельно.

— Какие лекарства? — он одёрнул рукава.

— Мальчик… Ну, тот волк! Волчонок. Он отказывается пить микстуру — она отвратительно горькая на вкус, но в ней необходимые для поднятия сил витамины. Даже Арлерт не может заставить его.

— Ну, а я-то здесь при чём?

Ханджи лукаво улыбнулась.

— Слышала, в первый день он чуть ли не с рук у тебя ел.

— Он просто ел то, что я принёс. Сам. И не с рук.

— Никакой разницы! — махнула она рукой.

— Да что ты?

— Да. Идём. Ты мне сейчас нужен сильнее, чем этой комнате. Ривай, ну же, ты уже собрался, потрать на меня хотя бы двадцать минут!

***

Когда они спустились в темницу, где по-прежнему держали волка, Ривай невольно передёрнул плечом, смутно представляя, каково это — лежать больным в тёмной мрачной камере, где нет ничего, кроме кровати, к которой ты прикован.

Парнишка выглядел хуже, чем в прошлый раз. Теперь он лежал, свернувшись калачиком под одеялом и тяжело дышал, никак не реагируя на приход посетителей. Благо Ханджи сразу отправила стражников на выход, и те, уже привыкнув, не стали пререкаться.

Бинтов было меньше, но то, что рана почти зажила, совершенно не означало, что это прямой путь к выздоровлению.

— Ему нужны витамины, чтобы полностью восстановиться, — пояснила Ханджи перед тем, как открыть замок. — Если его организм этого не получит, то все предыдущие усилия были напрасны.

— Ясно, любительница дворовых шавок, — он взглянул на бледного цвета микстуру, прекрасно понимая, что один только цвет способен сразу произвести отталкивающий эффект.

— И будь с ним поласковее!

— Как же, обязательно.

— Я буду снаружи, чтобы не смущать тебя.

— Вали, — разрешил он, мысленно испытывая облегчение оттого, что за решёткой не будет любопытных глаз.

Как и раньше, Ривай сел рядом, испытывая странную тягу к лежащему рядом существу. От него совершенно не веяло опасностью, и внешне он полностью выглядел как человек.

Ярко-золотистые глаза приоткрылись и устремились на него. Это выражение… Он его узнал. Мальчик его узнал. Значит, память у них развита достаточно хорошо, чтобы запоминать лица людей.

— Ты должен это выпить, чтобы поправиться, — поколебавшись, Ривай положил руку ему на голову и провёл по волосам, после чего помог приподняться. — Пей.

Несколько секунд сомнений завершились первым глотком. Волчонок поморщился, с трудом справляясь с горечью, но всё же не стал отплёвываться.

Забавно…

И почему он так слушается только его одного?

В какой-то момент Ривай ощутил тепло. Странное разливающееся в груди тепло оттого, что этот сопляк давится горькой микстурой, от которой наотрез отказывался, только из-за его присутствия.

Кружка опустела довольно быстро, и парнишка с выражением выполненного долга снова посмотрел на него, чуть улыбаясь.

— Чёрт, — поморщился Ривай. — Не могу же я вечно пихать в тебя всякую дрянь, приготовленную Ханджи?

Лицо того удивлённо вытянулось.

— И не надо смотреть на меня с таким умным видом. Я ведь знаю, что в этой голове есть только ссохшийся мозг, верно, парень?

Ответом послужила вздёрнутая бровь.

— И не пытайся выглядеть так, словно понимаешь мои слова. Ни черта ты не понимаешь. Даже имени своего не смог назвать, — недовольно забормотал Ривай, вставая с кровати.

Теперь он обязательно скажет Ханджи, что её волчонок просто жутко вредное создание, которое скорее сдохнет из-за вредности, чем из-за гордости.

— Эрен, — вдруг донеслось сзади.