Здесь начинается граница (СИ)

Зимой холодно.

И они зашагали на запад — туда, где располагалась местная лечебница, а через пару домов от неё, в опасной близости от стены — темница.

***

Эрд Джин после лечения у Ханджи Зоэ выглядел как новенький — так говорили все его знакомые. Только вот саму Зоэ он теперь старался обходить стороной или убегать сразу, как только та здоровалась с ним.

С Ханджи Риваю было сложно находиться в одной комнате дольше пяти минут. Благо, что Зоэ редко участвовала в сопровождении людей при выходе за пределы города, потому как занималась изучением волков и совершенствовала лекарства от их укуса. Было хорошо, когда у неё имелась парочка волков на цепи. Тогда её не видели точно так же, как и Эрвина. Но когда волки умирали от голода, ей срочно нужно было выйти из города, чтобы словить нового.

— Он потрясающий, этот белый волк! — восхищалась она. — Какая шерсть, какие челюсти! А какие глаза! Ривай, ты видел его глаза? Золотистые, такие красивые!

— У него и в человеческом обличье такие глаза. Только чуть темнее.

— Правда? Что-то я не приглядывалась, — озадачилась она. — Нужно срочно проверить!

— Да оставь ты его в покое хотя бы на день. Он — первый волк, который ест в неволе и не ведёт себя агрессивно.

— Ты тоже считаешь, что он потрясающий?! — воскликнула Ханджи и для пущей уверенности, сложив руки перед грудью в замок, обернулась вокруг своей оси.

Ханджи Зоэ всегда питала слабость к этим существам, природы которых люди толком не знали. С того времени — сто лет назад — практически не осталось никаких сведений. Люди знали, что оборотни жили рядом с ними, знали, с чего началось разделение. Но то, что случилось потом, после изгнания волков из городов, оставалось тайной.

Никто кроме Ханджи не стремился понять этих существ, изучить их, пронаблюдать повадки. Она всегда находилась в опасной близости от острых клыков, которые никогда не могли достать до неё.

Она рисковала, но всегда выходила сухой из воды.

— Потрясающий, — фыркнул Ривай скорее с насмешкой, чем с согласием. — Обычный волк без мозгов.

— Вот не надо! То, что они не живут с людьми, ещё не значит, что уровень их мозговой деятельности понизился! Ты видел, как они себя ведут, когда нападают? Слаженная коллективная работа! Подача сигналов друг другу! А в неволе? Умирают с голоду, чтобы не стать на всю жизнь подопытными шавками! И после этого хочешь сказать, что волки — глупые?

После выданной тирады Ханджи тяжело дышала и яростно сверкала глазами, словно готовилась запустить в Ривая чем-нибудь тяжёлым. Он несколько секунд стоял в ступоре, совершенно не понимая, как эта женщина могла испытывать настолько тёплые чувства к существам, способным убить человека одним движением.

— И за что ты их так любишь? — пробормотал он, отводя взгляд.

— А за что ты их так не любишь?

Ривай посмотрел на неё как на идиотку и посчитал нужным не отвечать на столь глупый вопрос.

— Попробуй подумать — может, и поймёшь.

Ханджи только картинно хохотнула и отошла к противоположной стене, переводя дыхание.

С ней всегда было так. Она распалялась, когда речь заходила о волках, и начинала нести всякий бред, сетуя на их всё ещё не утерянную человечность и — наоборот — жестокость людей. Ханджи Зоэ считала, что люди сами навлекли на себя беду, изгнав волков и объявив их своими злейшими врагами. Причём она была чуть ли не единственной, кто говорил об этом так открыто — другие боялись, что их сочтут предателями.

— Он не называл своё имя?

— Он вообще ничего не говорил.

— То есть с речью всё-таки проблемы, — разочарованно протянула Ханджи. — Значит, будет просто Волчонком.

— Смеёшься?

— Нет, — она подняла на него серьёзный взгляд. — А что? Мне нравится.

— Это всё равно что вывести его на городскую площадь и позволить людям закидать его камнями.

— Он ещё не полностью вылечился после пули, так что никаких прогулок по городу не планируется, — заверила Ханджи. — Раньше мне только однажды приходилось лечить волка от ранения серебром.

— И сколько времени потребовалось?

— Не знаю. Волк умер от голода, а я так и не узнала, насколько быстро такая рана заживает. Но, похоже, медленно.

— Этот волк здесь уже неделю. Есть результаты?

— Небольшие. Рана стягивается, но временами всё равно кровоточит. Иногда поднимается температура, и его начинает тошнить. С ним тяжело. Он боится прикосновений.

— Я заметил, — Ривай вспомнил, как тот забивался в угол кровати при малейшем движении в его сторону.

— Ты часто бываешь у него?

— Нет. Только один раз — в тот день, когда мальчишка очнулся. Кто за ним сейчас ухаживает кроме тебя?

— Армин Арлерт. Хороший мальчик, опрятный, исполнительный. Он быстро нашёл общий язык с волком, — Ханджи хихикнула. — Чувствую, они подружатся.

— Как же, — усмехнулся Ривай. — Подружиться с тем, кто даже слова сказать не может. Да и бессмысленно это — волк не будет оставаться здесь вечно.

— Пока я его не отпущу, пусть остаётся.

— Эрвин…

— С Эрвином я справлюсь. Это, между прочим, в его интересах. Чем больше мы о них узнаем, тем будет лучше для людей.

Ривай искоса посмотрел на неё, но всё же сдался. Ну что за женщина.

— Ладно. Справляйся.