Здесь песок чище

— По крайней мере, для меня. Я все представлял себе иначе, по-другому. И как видно, во всем ошибался — как по поводу того, что осталось там, на Кубе, так и в отношении тех условий, с которыми пришлось столкнуться здесь, хотя родственники утверждали обратное.

— Не слишком ли быстро произошла в тебе эта перемена? Я помню, когда ты только приехал, дядя встретил тебя, как ты и ожидал. Он пришел с Насарио очень озабоченным. Они всем интересовались, сделали все, чтобы нас побыстрее перевели оттуда. Дядя часто обнимал тебя и выглядел довольным, радостным. Он все говорил: "Мой племянник, черт возьми, как ты меня обрадовал!" А однажды, когда тебя не было дома, он рассказывал, что ты хороший парень, что он собирается убедить тебя уехать на Багамские острова не для участия в специальном рейде ЦРУ, а для ловли лангустов. И тогда я понял, что ты произвел на него хорошее впечатление, а сейчас ты это отрицаешь.

— От моего дяди, да и от Соединенных Штатов в целом я ждал несколько большего, чем "добро пожаловать" на словах да "как хорошо, что вы приехали!". Со мной происходит то же, что и с другими кубинцами, которые хотят вернуться обратно. Они сыты по горло этой жизнью. Это ведь произошло не только с Марвином. Я думаю, и тебя ждет то же самое. Но у каждого свое мнение.

— Я что-то не пойму, чего же ты ждал от своего дяди, от Соединенных Штатов и в чем тебя обманули. Если ты думал, что тебя будут встречать с фанфарами и фейерверком… Ведь ты здесь не первый. А сейчас здесь много таких конкурентов. Даже странно, как нам удалось разместиться в Майами.

— Послушай, Чино, в жизни много прекрасных вещей. И самое прекрасное — это доверие к людям, а еще — свобода. Ты живешь свободно, и тебя ни в чем не подозревают. Мы уже говорили об этом. Другими словами, нам не нужно думать о том, что кому-либо может прийти в голову поставить рядом скрытые микрофоны, чтобы узнать тему нашего разговора.

— Скрытые микрофоны теперь есть у всех, ими играют даже дети.

— Я не терплю недоверия. Если я все оставил там для того, чтобы приехать сюда и начать новую жизнь, то мне должны доверять. Если мне не верят, значит, я ошибался.

— Те, кого направляет сюда кубинская контрразведка, тоже оставляют там и дом и семью. И что же, им тоже должны доверять?

— В ЦРУ должны уметь различить, кто из контрразведки, а кто нет.

— Вот тут-то они и опираются на технические средства. Но ты свободен предложить шефу ЦРУ, чтобы он действовал более тонкими методами.

— Кто-нибудь, видимо, уже говорил ему об этом.

— Почему ты жалуешься на микрофоны? Тебе их ставили?

— А кому нет?

— Я уверен в том, что мне их не ставили. Зачем?

— Они их ставят всем. Всем! Американцы — любители всяких рекордов. И в этом они тоже чемпионы.

— И когда же ты стал жертвой?

— Мы стали.

— Мы?

— Когда только прибыли. Мы приехали, полные иллюзий. Я верил всему — их цветным иллюстрированным журналам, их фильмам. Эх, дружок! А здесь увидел совсем другое. Ты что, забыл, как нас встретили? Отношение как к собакам, собачья кормежка, ужасное обращение, даже смотрели на нас как на животных. Я не знаю английский, но то, что они говорили, звучало для меня как оскорбление. А когда нас допрашивали? Меня просто оскорбляли. Только потому, что я ответил на все вопросы, касающиеся вооружения, я попал в Опа-Лока…

— Я тоже там был.

— Тебе понравилось?

— Я и раньше думал, что в Соединенных Штатах нам будет нелегко. Им нужны гарантии. Ну а что касается допросов, то я не вижу для них никакой необходимости использовать подслушивающие устройства.

— В Опа-Лока со мной обращались как с агентом Кастро и вели подслушивание. У меня есть доказательства. Однажды меня оставили в комнате, где я чего-то ждал. Туда же привели мексиканца, которого задержали без документов. Мы разговорились, но чувствовали себя довольно неловко. Учитывая все, что нам пришлось перенести. Тогда, в беседе, я и сказал мексиканцу, что не все здесь так хорошо, как говорят за рубежом, и, знай я это раньше, я бы не решился убежать. Все это слово в слово высказали мне потом в Опа-Лока. Ты представляешь? Каким же нужно обладать хладнокровием, чтобы спокойно выслушивать это!

— Но ведь все уже позади, мы устроились. Разве не этого ты хотел?

— Дядя говорит, что он должен был вмешаться и что он взял меня под свою ответственность. Но он это сделал только из родственных чувств. Он мне тоже не доверяет — мало ли что может случиться, а еще потому, что в Опа-Лока никто не попадает по собственному желанию.

— Да, этого я не знал.